Минск-Байкал-Минск, 2004 - Глава двадцать шестая «NON STOP»

Глава двадцать шестая «NON STOP»

Поспать мне толком не удалось. То станет жарко, то укусит за репу комар или еще хуже, по мне начнут ползать муравьи. Немного отдохнув, мы принялись заниматься делом. Костя вырезал из орешника палку и с помощью ножа превращал ее в коромысло, которым мы собирались подвязать глушитель. После четырехтысячного пробега он разболтался, кое-где наши веревки оборвались и перетерлись, поэтому опять нужно было заниматься ремонтом. Я же полежал под машиной и проверил уровень масла в коробке, которого там осталось около половины от положенного.
Где-то в районе обеда к нам на поляну пришли два пацана с девками. Пацаны были деревенско-колдырского типа, как и их спутницы. Поздравив нас со вчерашним днем молодежи, они пошли купаться. Плескаясь в мутном Ишиме, они так громко вопили, что даже успели нас подзаебать. После купания ребята посидели минут пять с нами и пошли домой. Общаться нам с ними не хотелось и поэтому на их вопросы мы отвечали вяло.
Спустя некоторое время небо заволокло свинцовыми тучами, из которых плеснул дождь. Пришлось прятаться от него в машину. Спустя полчаса вновь выглянуло солнце, но ненадолго, ибо опять налетел ливень. Пришлось опять прятаться в Москвич, который стал нам уже вторым домом. Цветок, который мы выкопали неподалеку от Байкала, стоял под дождем и впитал в себя столько воды, что пришлось его прятать за машину. Туда где его не достанут косые капли дождя. Прошло еще немного времени и дождь прекратился. Включив телефон, я получил SMS от Antonio Bаnderasa, который очень сильно волновался, что мы давно не выходим на связь. Я написал ему, что в данный момент мы зависли между Омском и Тюменью, отдыхаем и в Минске собираемся появиться через три дня. Antonio Banderas ответил, чтобы мы не вздумали задерживаться, ибо на 3 июля в честь нашего возвращения он уже заказал салют.

К этому моменту Костик уже закончил делать коромысло и мы принялись подвязывать глушитель. Как только мы закончили с неба опять посыпались капли воды. Выругавшись матом в область неба, мы соорудили лежаки и, забурившись в них, принялись играть в нарды. Сначала Костик вел со счетом 1:0, потом я его сравнял и в завершении игры поставил на ней жирную точку в виде хорошего смачного марса, которого получил.

Разозлившись на полученного марса, я решил позаседать в ближайшем лесочке, но пока не мог найти туалетной бумаги. Перерыв всю машину, я все же нашел жалкие остатки рулона и был немало удивлен тем фактам, что за двадцать пять дней похода мы умудрились израсходовать 5 рулонов. Вот, что значит разжигать ей костер. Пройдясь к лесочку, я два раза чуть не упал на жопу, скользя по раскисшему от дождя чернозему, который налипал на кроссовки хуже глины и был конкретно скользким.

Совершая вечерний моцион, Костя захотел взглянуть на себя в зеркало и, увидев ближайшее на двери, направился к нему. Повернув его наружу, он его как-то совсем случайно выломал. Мне потом долгих усилий стоило поставить его на место. Держалось оно конечно на соплях и второй раз оно конечно бы Костиковых издевательств не выдержало. Запрятавшись в машину и оттырив там всех насекомых, мы дружно дали на массу. Ночью мне снился сон, что мы с Костей едем по Олимпийке в сторону Москвы и дальше собираемся на Байкал. Проснувшись и придя в себя, я с облегчением вздохнул. Как хорошо, что мы едем обратно. Если честно, я устал ехать домой.

Пока мне снились сны, Костик уже бодрствовал и понемногу начал хозяйничать в лагере. Я не стал отлеживаться и принялся ему помогать. Пока разогревались вчерашние макароны, мы набрали запас воды. Чтобы не перепутать плохую воду с питьевой мы на каждой бутылке с питьевой водой поставили букву «П» Соответственно на каждой бутылке с технической водой букву «Х».

Погода была мерзкой. Мелкий, занудный дождь эмоций не добавлял и способствовал скорейшему снятию с якоря. Побыстрому перекусив, мы уже к десяти часам выехали. Дорога, по которой мы подъезжали к реке, от дождя конкретно раскисла. Поэтому я ехал рядом с ней по траве. Для того, чтобы подняться на асфальт, нам нужно было вернуться на дорогу, проехать по ней метров 30-40 и, повернув направо, заехать на насыпь асфальтовой дороги. Эти 30-40 метров дороги представляли собой жидкую грязь, посреди которой было пробито две колеи. Остановившись, я пошел проверить фарватер. Липкий чернозем прилипал к моим подошвам и мои кроссачи тут же потяжелели на пару килограмм.

Шансы были невелики. Если проехать по верху колеи, то можно было б и не забуксовать, а вот если по колее, то жопа! Там более жидкая грязь, ее там больше, машине тяжелее идти и можно капитально засесть. Этими мыслями я поделился с Костей и, включив первую передачу, потихоньку поехали. Не успел наш Москвич тронуться, как я тут же всадил ему вторую. Двигатель недовольно заурчал, но потянул наш бежевый ящик на колесах через грязь. Не успели мы заехать на гребень колеи, как Москвич, вильнув жопой, съехал в нее всеми четырьмя колесами. Теперь, когда произошло самое худшее, нельзя было ни останавливаться, ни газовать. Хоть наш стальной конь и оказался в колее, но он ехал. Не теряя скорости, мы чудом проехали эти 30-40 метров и оказались на асфальте. Я специально вышел из машины, чтобы ее сфотографировать. Да это было что-то: на колесах огромным слоем налипшая грязь, боковины, двери, пороги – все в черноземе. Обошлось. Сегодня удача оказалась на нашей стороне. Трудно представить, что было бы, если бы мы сели. Где искать буксир – хрен его знает. Довольные мы поехали дальше.

Не успели мы отъехать и пары километров как оказались в зоне непродолжительных дорожных работ.

Проезжая по все же уложенному асфальту, я видел дорожного работника, который очень амплитудно махал руками, просясь остановиться. Когда я притормозил, он сказал, что в двух километрах стоит КамАЗ с водой и просил, чтобы я срочно его отправил к ним, а то у них загорелась машина с битумом. Ну почему не сделать людям доброе дело? Через два километра я действительно увидел КамАЗ и растолкав водилу, отправил его к дорожникам.

Постепенно мы выехали из дождя и под колесами бежал уже сухой асфальт. Это было как раз то, что нужно. Посетив ближайшею заправку, я купил там литр трансмиссионного масла и теперь искал место, которое обозначается дорожным знаком с елочкой. Километров через двадцать наш Москвич свернул на ровную асфальтовую площадку и я полез под машину заливать масло. Так же я помыл от грязи кроссовки, для чего мне пришлось разуться и ходить по стоянке с синими ногами. Лида – это знак качества. Промочив раз ноги, я и не думал, что кроссовки так закрасят мои конечности. Минут через десять Москвич уже ехал дальше. Свернув на заправку и заправив там 20 литров бензина, я был свидетелем, разворачивающего скандала. Водитель Жигулей и Москвича 2140 не могли разобраться кто стырил бензин. Или кто-то перезаправился или наоборот. Мне это было не интересно и поэтому я поехал дальше. Ехалось жутко не интересно. Перебрасываясь с Костей короткими фразами, думая больше о своем, мы провели так три часа. За это время наш Москвич достиг пригорода Тюмени уже в более плотном потоке машин въезжал в город. Здесь-то нас и накрыл офигительный ливень. Дворники не справлялись с огромными потоками воды и поэтому пришлось скинуть скорость. Это был какой-то локальный ливень, ибо он скоро закончился и по кольцевой Тюмени мы ехали уже по сухому асфальту. Завидев указатель с надписью «А-80 9 рублей». Я незамедлительно, даже лихо свернул в нужном направлении. Такого халявного бензина я не видел давно. Был, конечно, риск заправиться суррогатом, но нас выгодно отличало то, что Москвич переваривал любую гадость. Чтобы сильно не рисковать, я залил 20 литров и поехал к выезду из города. Все было хорошо, но на выезде из города нам дорогу преградил полосатый жезл.

Была галимая проверка документов. Мент посмотрел права, техпаспорт, страховку и попросил временный ввоз.

 - Нет у нас временного ввоза, - сказал я.

Мент аж просиял от счастья (вот это удача) и пригласил меня пройти с ним. Там (внутри поста ДПС) он попытался что-то набрать на компьютере, но у него ничего не вышло и поэтому еще больше разозлившись, он отправил меня на улицу гулять, сказав, что позовет. Я, конечно, намекнул ему, что я здесь стою лишь по тому, что мои права у него в руках, и я с удовольствием отдам ему нашего Москвича с документами даже с ключами.

Но права – это святое. Приблизительно через полчаса мент вернул мне документы и сказал:

- Твое счастье, что таможня работает до четырех, а так я не знаю, как ты до Белоруссии доедешь!

- Доеду как-нибудь, - сказал я и сел в машину, где меня прорвало на целую серию крепких глубоко нелитературных выражений в адрес ментов. Это происшествие сильно подпортило мне настроение и Костик еще долго слушал мои возмущения.

Погода нас в тот день не баловала: солнце из-за туч не показывалось, изредка налетал шквалистый ветер, который прямо пытался сдуть машину с дороги и иногда накрывал мелкий противный дождик. Намотав на колеса 450 километров, я устал и предложил Костику поменяться. Он с радостью согласился, но для начала предложил остановиться в кафешке перекусить. Спустя пару десятков минут мы уже сидели за столами и изучали меню. Кафешка была уютная, еда нормальной и цены не кусались. Единственным недостатком были черные хачики, которые бухали на веранде и сильно шумели, отпуская в адрес официанток разные плоские шутки. Заплатив 123 рубля, мы в бодром расположении духа поехали дальше. Я, закурив, уютно расположился в лежаке, а Костик не менее уютно за рулем. Но идиллия длилась не долго. Спустя час Костя начал жаловаться:

- Что за гавно! Педаль полностью нажата, а машина больше 70 не едет.

- Это просто водитель такой, - сказал я и тут же об этом пожалел, ибо Костик остановил машину и предложил мне сесть за руль, сказав, что признает себя полным мудаком, если я выжму на ней хотя бы 90 километров в час.

Действительно с машиной творилось, что-то неладное. Поэтому, остановившись на обочине, мы принялись за ремонт. Как оказалось виновата была педаль газа. При полном нажатии на нее на заслонку карбюратора передавалось лишь небольшое воздействие. Можно было бы и смириться с этой поломкой, но впереди нас ждали горы, а там нужно иметь полную мощность движка. Первая идея, которая пришла мне в голову – это просто взять и подогнуть педаль повыше. И что вы думаете? Теперь, для нажатия на газ ногу нужно было поднять до руля и ничего не изменилось. Пришлось разбираться и искать причину. Причина была проста: обломалась скоба, которая являлась опорой для оси. Теперь при нажатии на педаль ось не вращалась как положено, а качалась. Ремонт выглядел просто. Мы привязали под капот очередную веревку, которая тянула эту сраную ось на себя и не давала ей качаться, заставляя поворачиваться.

После проделанных операций, по словам Кости, машину стало совсем не узнать. Москвич не на шутку порезвел о чем свидетельствовали показания спидометра. Единственным недостатком такого метода ремонта было то, что педаль на место практически не возвращалась.

 

Поэтому при переключении передачи, когда сцепление выжималось, двигатель взвывал на оборотах до звона. Отпускание же сцепления сопровождалось прыжком, либо резким скачком машины. До Минска оставалось каких-то 3000 километров и такое поведение Москвича можно было потерпеть. Случилась эта неприятность как раз тогда, когда машина начала наматывать тринадцатую тысячу. Не успел я задуматься о суеверии, как меня отвлек некий божественный аромат, проникнувший в машину через открытые окна. Я даже выбросил сигарету, чтобы полными легкими затянуться этим воздухом. Источником столь приятного запаха были простилающиеся до горизонта поля клевера. Никогда бы не подумал, что клевер так пахнет.

Через пару минут, мы въехали в галимый, ничем не примечательный Камышлов, который проехали, останавливаясь почти на каждом светофоре. Глазея по сторонам, я заметил на обочине фуру, у которой в кузове лежал турбинный ротор. По всем делам турбина не совсем мощная. Это мы оценили как спецы в энергетике.

За следующие полтора часа Москвич цвета взбесившихся крокодилов проехал почти сотню километров и вплотную подъехал к Екатеринбургу. Проезжая длиннющий поселок Белоярский, я заметил двух девок, которые на автобусной остановке ждали автобуса. Глядя на них, у меня возникли такие же чувства как у моего кота в марте месяце. Костик же узрел какую-то кафешку и устремился туда за минералкой.

По старой договоренности большие города проезжаю я, как и рулевал в темное время суток. Вечерело и мы, съехав с дороги к какой-то свалке на краю леса, решили перекусить и поменяться. Заточив по банке сардин, мы заняли свои позиции в машине, и поехали. У меня не было никаких идей по проезду Екатеринбурга, поэтому мой мозг усиленно пытался вспомнить путь, по которому мы выезжали по пути на Байкал. Так и не вспомнив, я наугад свернул, не доезжая города, налево в надежде выехать на трассу Челябинск-Екатеринбург, а там по окраине на Пермь. Однако ничего не получилось. Неширокая извилистая дорога провела меня мимо дачных поселков и привела прямо в Екатеринбург. Проехав микрорайоны Химмаша наш Москвич очутился на широких улицах города. Несмотря на то, что время было близко к полночи движение было довольно таки плотное.

Полностью дезориентировавшись, я остановился у каких-то киосков и поинтересовался у местного населения как проехать на Пермь. Все оказалось просто. Нужно было развернуться и никуда не сворачивать. Так я и сделал. Выезжал я из города по отличной четырехполосной дороге, которая была довольно таки широкой. Завидев заправку Лукойла, я тут же на нее свернул, чтобы заполнить по самые гланды бензобак чистейшим 76 бензином. Сам того не зная, я стал участником лотереи, но моя лотерея оказалась безвыигрышной. В бак влезло 30 литров бензина и теперь до утра я спокойно мог и не думать о заправках. Выезжая на дорогу, я заметил как перегорела правая фара ближнего света. Пришлось сделать морду кирпичом и ехать, слепя всех дальним светом. Хотя еще неизвестно кому было хуже, ибо на дороге лежал туман и свет упирался в него как в стену. Успокаивало так же то, что встречные водители не жаловались и не просили переключатся. В скором времени меня ждала еще одна неприятность – закончилась цивильная четырехполосная дорога и далее началась нечто страшное. По такому асфальту можно было ехать со скоростью пешехода, ибо дыр в асфальте было больше, чем самого асфальта. Оставив в стороне светящийся поселок Ревда, дорога пошла лесом, то круто забирая вверх, то спускаясь. Решив, что жалеть машину нет никакого смысла я притопил гашетку и по методу Кости поскакал по ямам. Бедный Москвич. Гремя, как консервная банка, он ехал по этому асфальтовому месиву. Глухими ударами сопровождала попадание колеса в яму срабатывающая до ограничителей подвеска. В самом салоне все скрипело и дребезжало, толчки передавались на кузов, а от него на мою задницу. Машине было не сладко. Правда издевательства длились недолго, сначала откуда-то сзади раздалось пару звонких ударов, а потом я заметил, что Москвич ведет себя как-то непонятно. Малейшая ямка отдавалась по кузову так сильно, что становилось не по себе. Да и сам я как-то опустился ниже относительно правой стороны. В душу закрались сомнения и поэтому, остановившись, я вышел осмотреться. Так я и думал. Москвич стоял накренившись на левую сторону, а заднее левое колесо почти полностью спряталось в арку, что говорило том, что кузов лежит на ограничителе.

«Лопнула рессора» - подумал я и полез под машину. Там, в темноте я нащупал, что рессора не лопнула, а просто разошлась как дамский веер. Ремонт много времени не занял бы, но заниматься этим в темноте не хотелось и я отложил это дело на утро.

Проснулись мы в 8.30 и, вооружившись двумя монтировками, домкратом и куском проволоки быстро поставили рессору на место. Разобравшись, коренной лист стрельнул по днищу, пробив в нем дырку в которую могла свободно влезть моя голова. Я сожалел лишь о том, что в том месте, где сейчас зияла дыра лежали мои мелкие ключи и набор головок. Все это мелким слоем рассыпалось по асфальту. Будем считать, что это была своеобразная дань дорожным богам.

Итак, к началу десятого мы спокойно ехали в сторону Перми. Костя сидел за рулем, а я лежал и думал о еде. Думать мне пришлось не долго, потому что через три километра мой веселый напарник остановился напротив кафешки. Судя по всему, кафешка была коммунистическая и с самообслуживанием. На стойке лежало меню и никого не было. Бери, накладывай и ешь – все бесплатно. А так как мы не любители халявы, то, не дождавшись хозяина, поехали дальше. Через каких-то пять километров дорога привела нас к Мотелю. Это был целый город для дальнобойщиков. Там было все что надо: кафе, бар, спальные номера, баня, магазины и т.д. мы же с Костей направлялись в столовую, где заказали по тарелке аппетитных уральских пельменей. Я сходил в автомагазин и поинтересовался лампочкой в фару, но таковой там не оказалось и поэтому я даже немного расстроился. Закурив, я залег в лежбище и дал на массу, договорившись, что Костя разбудит меня на подъездах к Перми. В этом городе нас ждали великие дела, а точнее покупка пневматических винтовок.

Не спалось. И провалявшись четыре часа в лежаке я так и не смог заснуть. Поменялись мы с Костей за 30 километров до города, а так как нам предстояло походить по магазинам, то мы еще и переоделись в цивильное. В тот день стояла жаркая погода и въезжал я в Пермь абсолютно без удовольствия, предвкушая как начнет греться Москвич. Это явление не заставило себя долго ждать и после второго или третьего светофора стрелка предательски поползла вправо. Дальше дела обстояли еще хуже – мы оказались в пробке, которая к счастью хоть и медленно, но двигалась. Тут мне пришлось принять все свое умение, дабы не закипятить мотор. Добавив оборотов движку, я создал большую циркуляцию воздуха через радиатор, а вода в свою очередь быстрее бегала по двигателю. Не знаю помогло это или нет, но из пробки мы выехали на грани закипания.

Дело было дрянь и я, плюнув на все указатели, поехал по первой же попавшейся улице искать, где остановиться. Через пару минут нам попалась хорошая автостоянка (около какого-то завода), куда мы тут же свернули. Пока я расспрашивал местных жителей про охотничий магазин и дорогу на Ижевск Костя наводил порядок в машине. Нам повезло: магазин находился в пяти минутах езды в направлении выезда на Ижевск. Решив, что Москвич остынет пока мы купим себе винтовки, мы еще раз досконально узнали маршрут и поехали. Найти магазин не составило большого труда и припарковав машину, мы пошли за покупками. Если ты, мой дорогой читатель, питаешь слабость к оружию, то тебе туда лучше не ходить. Лично мне не доводилось видеть в одном месте столько пистолетов, ружей, ножей, капканов и прочей охотничьей атрибутики. Отдельно на стенке висело огромное разнообразие пневматического оружия. Был даже пневмоавтомат АК-74, но еще большее впечатление на нас произвели немецкие винтовки, которые были дороговаты. Изучив цены, мы с Костей сошлись на мысли, что лучшая винтовка для нас это МР-512. Заплатив по 1320 рублей, каждый из нас стал счастливым обладателем ствола и теперь у нас возникла только одна мысль: поскорее выехать за город и пострелять. На обратном пути от магазина к машине нам в поле зрения попала столовка, в которую решено было зайти. Спрятав коробки с винтовками в недрах машины, наш бравый экипаж пошел перекусывать. По сравнению с придорожными кафешками обед нам обошелся в два раза дешевле.

Спустя полчаса мы довольные отъезжали на уже остывшем Москвиче дальше. Окунувшись в плотное движение, мы уверенно ехали на выезд из города. Так же уверенно и начинал греться Москвич, который явно хотел нестись на скорости, чем париться на светофорах. Проехав длинный мост через Каму, мы через пару километров выехали из города и оказались в Пермской агломерации. Не мог не порадовать глаз указатель «МОСКВА 1424 км». По моим подсчетам через сутки, наш экипаж будет в столице России, а там да Минска рукой подать. Но это были расчеты, а пока мы с черепашьей скоростью тянулись по узкой дороге через весь Краснокамск. Стрелка температуры предательски застыла на 95 градусах так и норовя рвануть к 100. Пока машина ехала, перегрев нам не был страшен, но перегородивший дорогу шлагбаум испортил всю малину. Остановившись, я заглушил двигатель и, весело переговариваясь с Костей, стал ждать, пока пройдет поезд. Настроение у нас было приподнятое и не терпелось поскорее всадить во что-нибудь пару свинцовых пуль. Это будет потом, а пока доведенный до точки кипения движок не хотел заводиться, но, немного помучавшись, мне это удалось. Уже просматривался горизонт, уже и населенный пункт заканчивался, когда Костя замелил:

- Бля, Паша, температура 100!

- Спокойно, - ответл я, - сейчас выедем на трассу, дадим скорости и все остынет.

Но движок не остыл ни через пять, ни через десять километров. Когда же все мыслимые и немыслимые сроки прошли, я решил остановиться проверить, что произошло. Открыв капот, я ужаснулся! Шланг, который идет с печки к двигателю сорвало и он болтался где-то снизу. От двигателя исходил жар. Создавалось впечатление, что плюнешь - зашипит. Ясное дело, что вода вся ушла, и мы 25 километров ехали без охлаждения. Обычно в таких ситуациях ждут пока все остынет, а потом заливают холодную воду и заводят. Я же посчитал, что лучше будет угробить машину тут же и наверняка. Поэтому открыв пробку радиатора, я влил в него первых два литра воды. Внутри движка раздался клекот и спустя пару секунд эти два литра воды были выброшены наружу посредством красивого гейзера. Потом на протяжении минуты из радиатора валил пар. Следующие два литра воды движок воспринял более мирно, позволив ей растечься по его цилиндроблочному нутру. Остальные бутылки были залиты в радиатор, как и первые, но воды все равно не хватило. Поэтому, завидев на горизонте заправку, мы поехали к ней, в надежде, что там можно будет купить минералки. Надежды нас не обманули и спустя 5 минут мы возместили недостающие пару литров этим газированным напитком. Хоть и после сильнейшего теплового удара двигатель не треснул, но его состояние вызывало серьезные опасения и поэтому я решил снять более широкий хомут с какого-нибудь другого шланга и надежно зафиксировать уже второй раз соскочивший шланжик печки. Для этого требовалось слить часть воды, а так как пополнить систему охлаждения было нечем, то я ехал и искал глазами какую-нибудь речку. Славу богу данная местность не была пустыней и вскоре мы, вооружившись пустыми пластиковыми бутылками, набирали из какой-то речки мутную, рыжевато-ржавую воду. Заполнив большую часть пустых пластиковых бутылок, мы создали почти двукратный запас воды.
Отъехав от реки пару километров, мы свернули с дороги на какой-то лужок и достали винтовки. Выбрав в качестве мишеней пластиковые бутылки и прочий хлам, валявшийся на лужайке, мы принялись одну за другой всаживать в них пули. Винтовки были не пристрелянные, но били мощно. Настрелявшись, я пошел заниматься машиной. Слив часть воды, я поменял хомуты местами и хорошенько все затянул. Долив ржавой воды, мы поехали дальше. Бедный Москвич. В его сердце плескался тосол, чистейшая вода Байкала, холодная вода Енисея и Ангары, изредка минералка, а теперь – вместе с водой в нем циркулировала всякая муть, ржавчина и прочие нечистоты. Несмотря на издевательства, наш стальной конь тянул нас домой. Я сидел за рулем, а Костя лежал в лежаке и пытался дать на массу. Я мало обращал внимание на природу и был сосредоточен больше на дороге и поведении машины, которая вела себя стабильно, изредка давая понять о том, что проголодалась показаниями прибора с надписью FUEL. Как раз, кстати, на горизонте показалась АЗС, которая была довольно таки крупной, хоть и колхозной. Бензин был дороговат – 10,8 рублей за литр, но как только в бак полились первые литры, я понял, что заливаю не фуфло, а настоящий 76-ой. Красная, как борщ струйка, свидетельствовала о том, что данный нефтепродукт действительно принадлежит Lukoily, который, следуя своему фирменному стилю, боролся с подделками, подкрашивая бензин. Засандалив в бак 30 литров, я поехал дальше. Правда через 15 километров Костик изъявил огромное желание меня сменить, мотивируя это тем, что перед ночным переездом мне нужен отдых.

Времени было всего шесть часов вечера и заставить организм заснуть было проблемно. Повалявшись с час, я сел спиной к сидушке и уперся ногами в заднюю дверь нашей машины, заслоняя Костику обзор. Так было ехать неудобно и поэтому пришлось сесть по-турецки. Меня с огромным интересом рассматривали пассажиры обгоняющих нас машин, недоумевая, как можно так ехать задом наперед. Они не догадывались, что заднего сиденья в машине нет, а проход завален сумками, вещами и пластиковыми бутылками. Весело переговариваясь с Костей, мы подъезжали к Ижевску. По словам моего напарника за время моего отсутствия и нахождения во власти морфея, мы ничего интересного не проезжали. Правда было замечено, что стали чаще попадаться нефтекачалки и в деревенских домах уж очень высоко расположены окна. Если захочешь залезть к любимой в окошко, то, наверное, стоит прихватить с собой лестницу. Дорога была красивой и хоть имела всего две полосы, не напрягала. Спуски и подъемы были не затяжные, поэтому наш Москвич не напрягался и не требовал переключения передач.

Проезжая очередной населенный пункт, мы увидели на его окраине добротную кафешку, сделанную в деревенском стиле из рубленых бревен и украшенную изразцами. «Поужинаем!» - решили мы и остановились. В кафешке никого из посетителей не было и нашему появлению обрадовались. Заказав первое и второе, мы сели за стол и стали ждать пока нас обслужат. Быстро перекусив и купив за 9 рублей пачку сигарет, я вышел на улицу. Костя разложил лежак, но пока ложиться спать не собирался. Посетив близлежайшие кусты, мы поехали. Был прекрасный теплый вечер. Наша машина ехала на свою историческую родину в город Ижевск, откуда семнадцать лет назад ее выпустили. Проехав реку Иж, которая была неширокой, но извилистой и красивой мы подъезжали к столице Удмуртии. Здесь мы чувствовали себя в своей тарелке, ибо оказались в Мекке ижей. Каждая вторая встречная машина была такой же как наша. Наша машина, наверное, понимала, что едет на родину и поэтому не выпендривалась, а спокойно шуршала колесами по асфальту. Оставив за спиной красивую стелу в виде оленя с надписью «Ижевск», мы оказались в городе. Ехали по центральной улице, которая была довольно таки широка и красива.

- Ого, Костя, ты видел какие цыцки на остановке стояли? – спросил я у своего напарника.

- Ну да, согласен, ничего так.

- О, смотри, вон девушка симпатичная стоит, - не успокаивался я. – Оба! Ты видел сколько здесь красивых девчонок?

- Слушай, Паша, - перебил меня Костя,- может лучше будешь на дорогу смотреть, а то все-таки в незнакомом городе едем.

Ничего не оставалось как согласиться со своим более мудрым напарником. Шел двадцать шестой день похода и легко одетые девушки Ижевска меня заводили и во мне просыпалось чувства мартовского кота. Правда совсем скоро мы въехали в промышленные районы города, а оттуда на трассу М7. Я даже удивился, что мы так быстро проехали город. Было начало десятого вечера и, остановившись на обочине, мы принялись готовиться к ночи. Я добавил в мотор масла, вылив туда остатки из канистры, а Костя забурился спать в лежак. Вокруг нас стояла тишина: ни щебетания птиц, ни дуновения ветерка, ни проезжающей машины и только коптящий черным дымом красно-бордовый тепловоз тянувший на Ижевск хвост вагонов.

Оставалась последняя ночь езды и ее еще нужно было проехать. Намереваясь утром оказаться в Казани, а вечером в Москве, я высчитывал, когда мы появимся дома. Получалось что-то около четырех часов утра. А пока я ехал в сторону Набережных челнов. Глянув на приборы у меня внутри все похолодело. Температура воды зашкаливала за 100 градусов. Пришлось экстренно останавливаться и открыть капот. Что за чертовщина. Все шланги были на месте, нигде не видно подтеков воды, а радиатор пуст. Добавив бутылку воды и заполнив радиатор под пробку, я поехал дальше, посматривая на датчик температуры. Все было нормально, стрелка болталась у 80 градусов и успокоившись, я про нее даже начал забывать. Как оказалось ненадолго. Через двадцать километров все в точности повторилось. Чудес не бывает и было ясно, что вода куда-то уходила. Облазив, все подкапотное пространство я нашел причину. В шланге идущем от радиатора образовалась маленькая дырочка и так удачно, что ее не было видно, а вода спокойно капала на землю. Излазив всю машину я так и не нашел скотча, который куда-то закатился. Пришлось взять целлофановый пакет и, разрезав его в длинную ленту, обмотал вокруг шланга. Для надежности это дело я еще и обвязал веревками.

Москвич не хотел уезжать из Удмуртии и постоянно выпендривался. Через полчаса мне пришлось опять заниматься педалью газа. Веревка, которой она была привязана, растянулась и опять машина не могла ехать больше 70-80 км/час.

Потом окончательно стемнело и до самого Менделеевска я ничего не видел кроме разметки, асфальта и встречных фар. Проезжая Менделеевск, я завернул на заправку, где помимо двадцати литров бензина я купил литр моторного масла. Мотор потихоньку проявлял масляный аппетит и на мой взгляд это так же было обосновано тем, что заливали мы в него более жидкое масло, которое быстрее и уходило.
Проехав еще пятнадцать километров, наш экипаж выехал на трассу Казань-Уфа. Это был какой-то кошмар. Федеральная трасса, а разметки нет. К этому моменту погода начала портиться и на горизонте то и дело зловеще сверкали молнии. Потом пошел дождь. В свете фар под дождем дорога сливалась с обочиной и я на самом деле практически не видел куда ехать. Держа минимальные 55-60 километров в час наш Москвич спокойно катил к Казани.

Чтобы хоть как-то ориентироваться по дороге я пытался приклеиться к хвосту какой-нибудь фуре, но пока их не было. Вскоре зарядил конкретный ливень и, ничего не видя сквозь толщу воды, я свернул на заправку переждать этот природный катаклизм. Чтобы заняться делом, я решил наполнить полный бак и так переусердствовал в том деле, что разбавил 80 бензином близлежащую лужу.

К этому моменту дождь упокоился и проснулся Костя, который сказал, что лежа в лежаке отчетливо слышал, что мы на гране обрыва глушака. Поэтому отъехав пару километров, мы свернули на еще одну заправку для ремонта глушителя.

Там нас встретил молодой пацан, который был сторожем, и мы разжились у него проволокой, которой Костя раз и навсегда прикрутил к кузову глушитель. После этого мой напарник пошел спать, а я поехал дальше. Потихоньку с минимальной скоростью Москвич подъезжал все ближе и ближе к Казани.

Проезжая пост ДПС, я был остановлен ментами, которые записали меня в журнал и поинтересовались как там Байкал. Я был не в наилучшем настроении и поэтому разглагольствовать с ними не стал, а поехал дальше. Не стану описывать оставшиеся до Казани километры ибо нечего рассказывать. Как только начало светать, мы уже ехали по объездной дороге столицы Татарстана. Мне дико хотелось спать и поэтому разбудив Костю, я залез в лежак и дал на массу, собираясь проснуться до Нижнего Новгорода. Костя был намного свежее меня и с радостью взял управление в свои руки. До Москвы оставалось каких-то 800 километров и около сталицы России я чувствовал себя как дома. В то время пока я спал, мой напарник умудрился нарушить скоростной режим на целых 40 км/час. За это он был остановлен ментами и вынужден облегчить дорожный фонд на 200 рублей.