Минск-Байкал-Минск, 2004 - Глава двадцать четвертая «Продолжение Братского отрыва»

Глава двадцать четвертая «Продолжение Братского отрыва»

Воспользовавшись отсутствием дождя, мы принялись за приготовление завтрака, которым являлась картошка. Погода была мерзкой, Ангара хмурой, а мы какие-то уставшие и невеселые. Иногда конечно мы вспоминали чего-нибудь смешное и наши лица озаряла улыбка. Очень нас рассмешил вопрос этих пацанов, которые долго рассматривали наши машину, читали надписи и, наконец, изрекли: «А что всем экстремалам красные номера дают?». Комментарий излишний.

Когда картошка была готова мы сели было уже набивать кишки, то пошел мерзкий дождь. Пришлось брать котелок и залазить с ним в машину. Жутко неудобно, но это лучше чем на улице. Так как дождец зарядил надолго и будучи ограниченными габаритами салона, мы пошли к самому верному решению – дать на массу. Никто не горланил рядом с машиной песен, а монотонное постукивание капель дождя по крыше усыпляло. Активизировались мы где-то в пятом часу. К этому времени дождик немного поуспокоился и только изредка давал о себе знать. Костик пошел узнавать насчет бани, а я остался в лагере. Вернувшись, он сообщил мне, что баня будет готова в 18.00 и, взяв нож, пошел резать веники. Я же занялся машиной. Добавил масла и воды, все осмотрел, проверил начиная от колес и заканчивая глушителем. Не смотря на все проверки машина все равно преподнесла подлянку, но об этом попозже.

К возвращению моего бравого напарника, я зарыл мусорную яму и прибирал в машину вещи. Костя лишний раз продемонстрировал свой профессионализм по заготовке банных принадлежностей принеся с собой два ядреных, пушистых березовых веника. Все было готово. Ключ на старт и машина ожила на трех цилиндрах, трясясь от дисбаланса. Такая фигня часто бывает с советскими машинам, но она проходит после прогрева. Мы не стали ждать, когда прогреться движок и поехали на трех цилиндрах. Да, это не езда. Став на четверть менее мощной, машина требовала компенсации в виде сильного нажатия на педаль газа. Дорога от дождя раскисла и требовала очень аккуратной езды, чтобы не заскочить с разгону в лужу и не залить трамблер, но и не забуксовать в ней. И это с тремя цилиндрами. Двигатель уже прогрелся, а четвертый цилиндр не начинал работать. Это было уже посерьезней и я начал нервничать. От этого я поехал не по той дороге, которая через метров пятьдесят стала плавно сходиться в пешеходную тропу. Так-так ширина Москвича намного превосходит ширину человека, то пришлось разворачиваться. Костя вышел из машины, чтобы проконтролировать разворот, но все равно я ничего не видел через запотевшие стекла и поэтому, сдавая задом, я со всего маха въехал в единственный на всей поляне телеграфный столб. От удара слегка погнулся бампер и разбился задний фонарь.

 -Ты что, Паша, уже столбов не замечаешь? – поинтересовался Костик, на что я начал оправдываться, не желая признавать свое разгильдяйство.

Проезжая мимо магазинчика, мы купили бутылку водки и через пару минут были у Генки Ступина. Я не стал лезть под капот и выяснять причины отказа цилиндра, ибо это было бы некорректно.

Дача у Ступина не большая, но и не маленькая. Участок в соток 10, дом в два этажа, баня и пару небольших сараев. Сам хозяин довольный ходил по участку. Около бани какой-то усатый мужик разжег что-то на подобие мангала и коптил больших полосатых окуней. Этим усатым мужиком оказался один из зятьев Геннадия Ступина.
Баня хоть и была слабовата, но выдалась на славу. Правда к третьему заходу мы залили все камни, и как такового пара уже не было. Но как говориться: «На халяву уксус сладкий».

Пока мы мылись, появился второй зять Геннадия, которого как и первого звали Иваном. К моменту нашего выхода они докоптили окуней, а женщины собрали на стол, за который через десять минут нас с Костей и усадили. Мы уже настолько привыкли быть в центре внимания, что уже не напрягались по десять раз рассказывать наши приключения. В силу того, что к гурманам я себя не отношу, то в первое время меня абсолютно не привлекли копченые окуни, которые аккуратным штабелем лежали около меня и источал божественный аромат копченого мяса. Рискнув попробовать, я уже до конца вечера не смог от них оторваться. Вот это рыба! И замечу, офигительно приготовлена.

Напились мы в тот вечер прилично. Единственный раз за весть поход. Помню, что Костя ходил в Москвича еще за добавкой и очень хорошо помню, что прежде чем пойти спать мы довольно-таки долго обсуждали политику, Путина и Лукашенко. Спать пошли поздно. Нам выдали второй этаж, и мы, набрав с собой спальников и телогреек, удалились.

Утро выдалось слегка хмурым, свежим на погоду, но никак не на наши головы. После вчерашнего застолья моя башка напоминала бездонную бочку. Правда, умывшись, покушав ухи и попив чайку, я стал себя чувствовать совсем бодро. По словам Кости, он в это утро не страдал от похмелья и поэтому с радостью согласился сесть за руль. А вот хозяин наоборот был далеко от идеала и поэтому ежеминутно теребил свою сожительницу с просьбами дать ему опохмелиться. Немного расходившись, я окончательно пришел в себя и полез под капот разбираться с двигателем. Первым делом я заменил свечу в третьем цилиндре и, О Чудо! – движок ровно заурчал на оборотах готовя свое нутро к долгому, изнуряющему походу. Меня же стал мучить вопрос, от чего сдохла свеча. Скорее всего была бракованной. Но это намного лучше, чем пригоревшие клапана или поршень, поломанное коромысло или рассыпавшийся толкатель. Побыструхе собрав вещи и попрощавшись с Генкой Ступиным, мы тронулись в путь. Теперь уже домой в Минск.