Батон главное разогнать, 

а потом он идет как снаряд

В. Андросюк

Как известно 19 июля машине одели колеса и с небывалыми приключениями (меня, к сожалению, тогда не было) она наконец покинула пределы огорода. Испытания и коррекция, в связи с ограничением во времени происходят теперь форсированными темпами. Эпопея с раздаточной коробкой закончилась только сейчас. Ее, коробку, случилось так, что пришлось снимать повторно, поскольку подтекало масло. Так что вырезали новую прокладку. Устанавливать раздатку - есть дело очень азартное и нелегкое из-за массивности изделия и прочих неудобств. Все это мы делали уже повторно.

В 2009 году из-за нехватки времени в кооперативе "Живчик" наметились кризисные тенденции. Выбираемся на водоемы мы редко, а немногочисленные поездки пока не приносят сенсационных новостей. Конкурирующая организация "Веселый Толик" этим пользуется и имеет очевидные успехи. После завершения эпопеи "В Магадан На Батоне" планируется ответ большевиков Чемберлену.

А вот, что рассказывает сам духовный лидер "Веселого Толика" Анатолий Нафранович.

Мы чинили наш УАЗ. Белобрысому Сереже-Связь поручили поменять масло в раздаточной коробке. Когда он открутил пробку, старое масло полилось, вместе с ним оттуда что-то выпало. Предмет отловили. Это был металл продолговатой формы сантиметра два длинны, узкий и плоский.

- Это выпало изнутри!

- Там же шестерни.

- Что это может быть?

- А ты уверен, что оно из раздатки вывалилось?

- Я, я уверен.

- Кусок шплинта туда как-то попал, вот его шестернями и расплющило.

- А как раздатка устроена?

- Хрен его знает. Редуктор, да и только.

- А давай дядьке Андрону позвоним.

Звонили, но он говорит никаких там мелких деталей нет.

В истории наших путешествий наиболее продолжительными были сплав на плоту "Алтарь Исступления" (02.08.-06.09.2000) и такой же по времени "27 поход" (15.04-18.05.2005). В первом случае почти на месяц нашим домом стал двенадцатиметровый плот, во втором каркасно-брезентовый и прорезиненный гроб в виде байдарки-троики Таймень.

Это было 29 января 2002 года. Поход назывался Карельский Перешеек. Мы вдвоем с Дедом отдыхали на Ладожском озере. Лед озера был очень не надежный. Мы двигались между островами-шхерами и тем утром вышли из залива, чтобы обогнуть острые скальные мысы. Обогнуть их можно было только через открытую Ладогу. Накануне несколько дней были хорошие морозы, поэтому у нас были шансы на успех. То есть мы рассчитывали на то, что образовался лед, и по нему можно уже пройти.

Раньше мы брали с собой много лишнего, даже под конец похода рюкзаки оставались тяжелыми. Мы до всего доходили сами, некому было нас учить. А на снаряжение денег просто не было (поскольку мы тогда были студентами).

Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE MicrosoftInternetExplorer4

22 июня мой брат собирался выехать во Владивосток на машине Москвич, который он собрал из металлолома. К выезду Москвич имел уже вполне презентабельный вид. Но отъезд 22 числа не получился. Он хотел нарисовать на крыле птицу, но не давал не прекращающийся дождь.

23 июня после работы я – Глаз и Сережа-Связь прибыли на дачу. Москвича уже не было. Остался на своем приколе под липой только батон, который выезжает ровно через два месяца. Прибыли мы, чтобы немного поработать. Времени совсем мало. Успеть бы только сделать все, что хотим.

На неширокой тропе, что петляла среди огромных, серых валунов, будто расставленных здесь специально кем-то, появился одинокий путник. Место, где он находился в настоящее время, было ему по-видимому когда-то знакомо. “Сад камней”, а так оно называлось, был не так далек от основного лагеря. Силы, которые были уже на исходе, можно было и поберечь, но путник спешил. Бежал из последних сил, спотыкаясь и чуть не падая на камни, он с трудом перепрыгнул через протекавший здесь нарзан. Но так и не напившись, забыв про жажду, шумно дыша и ловя воздух потрескавшимися губами, продолжил свой тяжелый бег вниз . Там, где тропа забирала вправо и круто уходила вниз к ручью, он, не особенно разбирая дороги, продолжил движение прямо и скрылся в обжигающих кожу зарослях борщевика. Постороннему наблюдателю вид путника показался бы странным. Глаза его были растеряны, дики. Казалось на лице, еще молодом, страх и ужас оставили свой неизгладимый отпечаток. Волосы, некогда темные, были теперь совершенно седыми.