"Такси для Новика"

Вторая поездка в Брест за УАЗиком состоялась 31 января. К этому времени хозяин снял его с учета.

Встретились на железнодорожном вокзале в полчетвертого утра. Участвовали я (Саша Смирнов), Глаз, Сережа Новик, Слава Андросюк и Маленькая Леночка. Настроение было приподнятое. Сережа Новик опаздывал, потому что проспал. Если бы я его не разбудил звонком, он бы вообще не проснулся. Когда я ехал в такси на вокзал, диспетчер таксослужбы вызывал по рации: "Такси для Новика по адресу..., Такси для Новика по адресу...".

Сегодня 24 января, суббота. Собрались съездить в Брест и посмотреть "буханку", которую там выставили на продажу.

До этого уже смотрели 3-4 штуки и остались крайне недовольны. Решили, можешь в Бресте повезет?

В Брест поехали на моем Форестере. Я, Леша, Сергей, Слава и Паша Глазков еле втиснулись в его не очень просторный салон. Я втопил на трассе под 160 км/ч, так что доехали быстро, часа за 2 с половиной не смотря на постоянный дождь и мокрую дорогу. Возле Брестской крепости нас поджидал паренек, лет 25-ти. Он повез нас в свой гараж. Там стояла пара внедорожников. И "буханка".

В 2009 году наша команда решила впервые заняться автотуризмом. Мы не стали размениваться по мелочам и сразу поставили себе большую задачу: добраться от Минска до Магадана на "батоне". Для тех кто не в курсе, "батон" - он же "буханка", он же "таблетка" - это автомобиль УАЗ 3962.

Preludium

Этот поход был задуман еще тогда, когда я учился в институте. Как и прочие, другие, это дожидался своего часа.

30 марта, пятница.

"З0 марта" в лесу справлял именины

Выбрались традиционно - 30 марта. Глазовы именины.

Присутствовали:

Глаз. Стиль и традиции были выдержаны.

Маленькая Леночка, у которой постоянно плохо с ключицей.

Дед - морщинистый и уставший осенью - сейчас прибодрился и даже собрался покупать себе и жене велосипеды.

Маленькая Иринка лет за пять значительно добавила от наивного угловатого ребенка, сейчас разговаривать с ней даже стало легче. Планировался Коля Свистунов. У него, конечно, сейчас плохо с работой. Полиграфа Полиграфовича Ручникова. Карантин его сильно не изменил, а привычка копаться в чужом грязном белье осталась. Что-то ему мешает на свете жить.

6 октября 2001. Стоял тихий октябрь. Солнечная ласковая погода, желтые кроны золотой осени и опрокинутое над ними небо, кажущееся сейчас особенно глубоким и прозрачным. Глаз, угловатый Люткенс, уже остриженная Маша Шендерович, вальяжный Дубровский, подобный молодому увальню-барину, охотник до юбок, танцор-любитель Иржи Зубрицки.

Теоретические занятия длились около двух часов. Набор 30 человек, обуреваемых нетерпением. Такая же, как и мы, молодежь, преисполненная максимализмом.

Выделялось несколько теток лет тридцати. Тогда они казались безнадежно устаревшими. Я на них тихо раздражался, особенно, когда те начали задавать вопросы.

Но инструктором тоже была женщина предбальзаковского возраста. Классический габитус спортивной женщины, впрочем, приятная, но не обаятельная категория.

Итак, мы немного послушали, немного попрыгали с постаментов различной высоты на землю, немного повращались на каких-то веревках, и направились с первым подъемом.

Гладкое поле аэродрома. Эифоричное предвкушение. Зеленый кукурузник ( Ан-2) разворачивался, громыхая податливым железом.
Раздали шлемы и проверили правильность закрепления парашютов. Дополнительный инструктаж. Главное в сумбуре не забыть выдернуть фал с запасного парашюта. С двумя приземляться неэффективно. Запасной может запутаться за ноги, или, будучи
уже фиксированным о землю, при порыве ветра и наполненном основном, спровоцировать удар парашютиста о землю.