9-й день, 8 мая. Вторник
«Жир»
Сока за ночь удалось собрать литра 4. Банки, стоящие во мху по мере наполнения перекашивало, и сок стекал мимо. Как никогда разговорились поутру птицы. Вороны кричали так, будто их разоряют гнезда. Но гнезд не было.
Камни идут один за другим: Желтый, Плиты, Красная Гора, Темняш. Я буду останавливаться на наиболее оригинальных.
Кирпичный – возвышался на правом берегу.
Сложен почти из правильных коричнево-красных блоков – кирпичей. Но это творение природы, а не рук человеческих. Камней речек на реке много, но самый красивый перед Кыном. Представляет собой огромный треугольник, в котором складки горных пород, постепенно уменьшаясь, образуют обширный грот. Грот напоминает русскую печь. Нам не удалось увидеть камня Печка во всей своей красе (как в 60 г.г. у Сашеньки). Уровень воды был там высок, что грот на 2/3 (или больше) оказывался затоплен. А ведь в него может войти три лодки.
1.5 километра дальше справа тянулся камень Великан, который поднимается на высоту 115м.
Мрачная серая стена прогнулась в середине и словно плачет от непосильной тяжести: в центре его постоянно просачивается вода. Огромные слои – складки, расположенные почти горизонтально ступенями, напоминают недостроенный амфитеатр.
Долго и неторопливо проходили мы вдоль стены великана, и долго он еще сопровождал нас, возвышаясь сзади.
Кын. Основана деревня в 1760 году.
В гражданскую войну постоянно переходили из рук в руки. В 1919 стал окончательно советским.
Визуально – деревня небольшая. Здание полуразрушенной церкви. Чернели безжизненные оконные проемы, купол порос травой.
Как BILAIN GSM?
Но связи не было.
Зачалились, предварительно сев на камни, на каменную гряду. Только это оказались не камни, а шлак от какой-то руды.
В Кыне многие группы заканчивают путешествие, о чем свидетельствует обилие катамаранных рам, выброшенных на берегу. Во дают! Скотчем вяжут жерди.
Женечка, Сашенька и Леночка (недовольно зыркнула) были отправлены за продуктами. Взяв рюкзаки, волочась, пошли вдоль забора. Туда же пошел и я, когда потерял интерес к шлако-коксу металлургического происхождения. Что-то они долго.
Сашенька безрезультатно пропадал на почте. Женя купил уже почти полмагазина. Кетчуп мы и так не съели, а они еще шесть видов купили. Срочно нужно было уходить. И этого мы не съедим до конца похода. Более того, весь кетчуп пролежал у меня дома два месяца, пока я не занес его на работу
Женечка, это уже жир, давай-ка рассчитываться.
Денег опять не хватило от скинутых. Только водки одной 21 бутылка –19 «Градус» и 2 (не помню). Короче, дорогая. Перед Леной было неудобно: платит, но не пьет. Сбылась мечта Глаза - купили яиц, без которых он не может жить.
Истощенная желтая сумка на глазах стола разбухать и сделалась неподъемной. Плетеный пакет от сахара загрузился стеклопродукцией.
Когда разбирали рюкзаки раздражался на сытую Лену, которая постоянно спрашивала какую-то херню, а я устал отвечать.
- Хе –хе – хе – хе – хе. Нам еще 150 километров еще херачить. Дня четыре будем гырябаць. Хе –хе – хе – хе – хе. Хе –хе – хе – хе – хе.
Еды и всего было слишком много. Это уже начинался жир.
Глаз сильно приободрился, едва вещи были организованно упакованы, а Диджей Ясь был готов к отправке дальше.
Но веселый мужик не дал сказать Григорию Ивановичу не то что слова, но даже и полслова, даже четверти слова.
- Колька! – еще громче закричал он на все подворье – Беги к Тольке, а Толька пусть бежит к Ольке, а Олька к Ваське, а Васька к Онуфрию Наумовичу! Скажи, мол, гость пришел, пить будем, гулять начнем!
В расход шло пиво, паштеты, батоны, колбаса. Была даже красная икра. Водка наливалась без ограничений. Бывший обезьяной, работал не меньше гребцов. Всех обступили, падай, налей, угоди.
Настроение на палубе было приподнятое. Только Лена притихла, и как мышка грызла яблоко.
Камень Стеновой – отвесно обрывается в реку.
Это поросший сверху лесом монолит с мелкими нишами. Камень Мултык – с мелкими нишами в виде пирамиды. Безымянный.
Увидели ручей и зачалили пополнить запасы воды.
Берег слишком крутой. Яся привязали к деревьям, как к коновязи.
Сашенька грузно упал и опустил в воду канистру. Она обречено устремилась в направлении деревни Верхняя Ослянка. Решили догнать и подобрать, но где-то мы разминулись с ней на реке.
Набрав воды, десантировали Глаза на левый пологий берег, посмотреть, как идет катамаран. Пришлось бежать бегом, а еще в сапогах, а еще, чтобы найти причал между кустами, чтобы забрали.
На пути остались две последние деревни – Верхняя и Нижняя Ослянка. Деревни небольшие. Половина домов необитаемы. Строение, что постарше перекошены, сплошь плохо с фундаментом. Но срубы капитальные, у нас по-другому делают, или лес другой.
Забегая наперед, скажу. До города Чусовой оставалось 120 километров. Расстояние приличное, но все пошло само по себе. Камни интересовать нас перестали (но прижиматься к ним при сильном течении мы продолжали, стараясь пройти как можно ближе). Короче, где именно мы находимся, никто не знал.
Чем ниже, тем меньше населения, но моторок было, наоборот, больше. Река все такая же быстрая, с крутыми берегами, множеством затопленных кустов, но сильно расширилась, вобрав много притоков. А именных камней было еще 140 до города Чусового.
Диджей Ясь, как угорелый несся вниз по течению. Описание вместе с картами мы забросили в водочный ящик. Развлечений хватало: проносились, как торпеда, вдоль кустов, скал. Ветер сегодняшним вечером устроил нам передышку. Дождь тоже идти не собирался. Искали место для бани, но все совсем не то. Высокая вода. Все затоплено и негде насобирать булыжников, или дрова далеко носить.
Стали на правом берегу. Неизвестно где именно, но в этом был своеобразный прикол. Какая-то отчужденность. Стоянок после Кына значительно меньше: большинство групп там и заканчивают.
Рука заколебал со своими сырыми дровами.
- Хе – хе – хе – хе – хе – хе – хе. Главное чтобы угли были. Тогда можно сырые херачыць. Хе – хе – хе – хе.
Глаз с Сашенькой спилили тяжелый осиновый чурбан. Сашенька пробовал за толстый конец, но я и сам чуть за него не обосрался нести. Отпилили от него лишь пару кусков, и так он остался лежать в лагере. Будет для кого-то трофей. Наконец костер стал гореть, как это требовалось. На ужин были макароны, водка и – ОМЛЕТ С КОЛБАСОЙ.
Женечка и Сашенька пели песни под аккомпанементы гитары. Рука тем часом, подсев к Леночке, наговорил ей всякой фигни.
Ты, Леночка, только не расстраивайся, что Леша тебя бросит. Я его знаю. Хе – хе – хе – хе – хе. Он любит быть один. Я не знаю, чего ты с ним херачыш. Хе – хе – хе – хе – хе.
Ты только не расстраивайся. Мне только хочется посмотреть. Хе – хе – хе – хе – хе.
В тот же вечер. Говоритель Фигни был списан в запас. Максимум куда он еще годится – это для каких-нибудь зимних рыбалок. Там посмотрим.
Декомпенсированный порок не оперируют. Некурабельных лечат симптоматически. Органическая энцефалопатия выписывается домой. Выработавшая моторесурс машина идет на слом.
На следующий день и через следующий с Рукой был разговор. Разговор возымел паллиативный эффект.
