Бык. Территория Polykovichi 2011г.

 

 

Погожий летний день. Солнечный и не жаркий. Мы едем в Могилев. Трасса вся в строительных работах: расширяют, хотят сделать четыре полосы. Раньше, старые водители говорят, прежняя двухполосая Могилевка была обсажена с двух сторон березами. Несмотря на присутствие машин, перебегать дорогу, причем не далеко от населенного пункта, вздумалось троим кабанам. Они были темные и волосатые с долгим, более вострым, 

нежели у домашней свиньи, воронкообразным рылом. Дикие синьи лихо заскочили на отвал песчаного бруствера, перемахнули его и были таковы.   

Перед Белыничами есть справа кафе. Возле него нас ожидали похудевший Максим без бороды, Слава - оба в желтых майках "УАЗ-внедорожник", сын Максима лет десяти, Саша П. с БелАЗа в городской розовой рубашке, Полковник Малышев. Саша, Полковник и Слава уже к тому времени в машине напробовались алкогольной продукции и были общительно-рассудительными. Место тут было плоским и ровным, не сказать, что низким, однако за какие-то минут пятнадцать нас основательно сожрали комары. Уже перед Могилевом нас ожидали чета Климовичей с Младшим Научным Сотрудником. Стало темно. Как будто все были в сборе. 

Еще с прошлой осени нас пригласило в гости Могилевское Звено. Глаз решил создать экспертную комиссию, чтобы оценить что они и как, что плохо, а что у них можно и перенять для себя. Ведь любой креативный коллектив должен иметь свои традиции и развлечения, свой ареал обитания, в котором есть излюбленные места для времяпровождения и свои достопримечательности. В состав комиссии планировалось включить 4-ех человек, но оказалось в составе 12.

 

                     

1. Глаз - председатель комиссии      2. S.klim                              3. S.klim-Алена

 

            

4. Луша (жена Глаза)          5. Таня - сестра жены Глаза -  6. Младший Научный Сотрудник

                                        взяли с собой в первый раз

 

 

      

7. Граф Слава                    8. Максим Очеретний   9. Сын Максима Очеретнего Алексей

 

     

10. Полковник Малышев     11. Бай Андрей    12. Саша П.(в модной городской рубашечке)

   

 

 

 

4. Карась

На задворках деревни Полыковичи, что на северной окраине города (так было уговорено) встретились с Могилевским Звеном. Недолго ехели по темной твердой дороге в густом лесу. Дорога закончилась на уютной поляне, которая полукругом ограничивалась ниспадающими склонами не то оврагов, не то залесенных балок. Костры в лесу в теперешнее воемя, в связи с пожароопасной обстановкой, разжигать нельзя. В качестве кострища использовали диск от заднего колеса 130-ого ЗИЛа. Вот. Так что, если кто чего и спросит - костер у нас в мангале. Комаров не было совсем, что даже и удивительно. Ночь была тихая сама по себе, но вели мы себя возбужденно и шумно, разогнав в округе окрестных птиц, хотя может для соловьев оно уже поздно. 

Большинство приехало сюда "подготовленными", но это не мешало сидеть еще долго. Спать "отправили" пока только десятилетнего Алексея и Товарища Полковника. Часам к трем ночи компания уже сильно набухалась, и большинство отправилось купаться на Днепр. Пошли куда-то вниз по темной лиственной балке со множеством естественных препятствий. На одном участке, где тропа сползала со склона криво и очень круто, пьяный Председатель Комиссии упал вниз ничком и отбил себе левое легкое (забыл захватить фонарик). Могилевское Звено дорогу знало хорошо. Шли они уверенно и легко, остальные постоянно спотыкались о многочисленные сваленные поперек коряги и замачивали ноги в ручье. Это была весьма оригинальная для наших мест балка. Была она похожа на Карпатский лес, но только не было характерных для тех мест валунов. И вдруг  плотные кроны деревьев расступились, дав место глобольному просвету, в котором темнели силуэты куполов. Церковь. Была здесь и ледяная купель (Полыковичский родник называется). Купель придавала нашему ночному экологическому туру значительное количество акций. В ледяную воду окунался каждый, причем кто-то придумал, что это надо сделать непременно трижды. Купель действовала отрезвляюще, особенно на Глаза. Вели мы себя, конечно, не совсем для подобных мест церемониально, но и дурного ничего не делали, разве что галдели. 

До Днепра было отсюда рукой подать. Мы вышли на влажный замшелый выгон. Светало. Вода казалась матовой и текущей ламинарно. Подавали голоса утренние птицы - не иначе, как из кустов противоположного берега. Хорош подобный экологический туризм, или просто ездить как бы в гости, непременно с алкотрэшем. Хорошо, когда есть непринужденная компания по интересам.

Возвращались назад не через "Карпатскую балку", а по дороге кружным путем. Лена с Таней, которых с собой не взяли, еще не спали. Они к нашему приходу пожарили шашлыки. 

Было уже давно светло, не иначе, как пять утра. Ложиться и тепрерь не торопились. Кутили ещё часа два. 

 

 

Спали около трех часов. Как это водится летом, солнце поднявшееся из-за деревьев, стало освещать палатки и нас внутри них прожаривать. Какой тут сон. Спешно позавтракали, опохмелились. Скомкали палатки (большинство, но не все) и побросали их в машины. Народ у нас воровитый.   

Сначала шли по аккуратной извилистой тропе, потом мимо сельского туалета пролезли через дырку в заборе и оказались на территории какого-то дома отдыха, откуда вышли из леса на широкую улицу северной окраины города. Здесь на крайней полосе возле обочины стоял редкий трехостный ЗИЛ 431410 и бежевый ГАЗ 52 самосвал. Подошел хороший автобус. Икарус с гармошкой. Проворна кондуктор снабдила нас билетами. Ехали по расстоянию довольно значительно. Вышли, где надо. Перешли железнодорожные пути, те самые, что ведут на Осиповичи. Железнодорожная насыпь стала повышаться. Мы шли вдоль неё по узкой тропинке через зеленый травянистый пустырь, не загаженный и импозантный. Две мостовые опоры открылись вскоре для виду. Ближняя, которую взрывали, разрушенная - от неё отвалился большой кусок. Более дальняя была целостная. Красно-серая, гранитная, она в своем горизонтальном сечении вид имела прямоугольника вверху и квадрата внизу. В одной из вертикальных плоскостей - прямоугольная трапеция, в сечении другой же вертикальной плоскости - равнобокая трапеция. Здесь пересекались интересы верхолазов и графитистов. Первые даже, говорят, пытались поймать последних, но безрезультатно. Но зато последним было доступно только подножие старой мостовой фермы. Серебряная краска мешала держаться за выступы, и из-за неё к тому же все сливалось воедино, не было видно точек опоры. Размалевана была только лишь обращенная к железной дороге сторона, чтобы было видно произведение из окон поезда. 

 

- Что это за потеки? - спросил кто-то, когда коллектив подошел непосредственно уже к быку.

- Соль изнутри выдавливается, - сообщил Миша.

 

Подле протекала река Дубровенка. Это был шустрый ручей с рассыпным типом русла. У воды поднимался молодой еще не выросший до гигиантских размеров светло-зеленый борщевик. На горочке присутствовали многоэтажки, но как-то не навязчиво. Объект на поверку оказался импозантнее ожидаемого. Было, правда, немного битого стекла (сюда приходят в том числе побухать). 

 

Каменная опора имеет высоту 18 метров, здесь много маршрутов, но для нас посилен только северо-западный угол, где и камни как-то пухлее и есть весьма уверенные выемки. Кроме того, имеется полка для отдыха. Все без исключения поднялись по этому углу, кто увереннее, кто на грани фола. Страховались верхней страховкой. C теневой стороны лазить было весьма удобно, главное, что не жарко. Стоящие снизу с запрокинутыми головами видели филейные части товарища, подбадривали и давали советы. Все обошлось несколькими ссадинами и синяками. Северную стенку без угла поднялась лишь Сережина Алена и Саша П. Северо-восточный угол, говорит Могилевское Звено, маршрут простой. Для них, может, и простой. Frank и Карась поднимались и на юго-восточный угол, который выглядит еще более впечатляюще, но при определенном навыке и знании хитростей берется. Первое дело в лазаньи обувь. Особенно здесь, на быке. 

 

Председатель комиссии уже наполовину протрезвел и стал менее активно акомпонировать снизу обадривающими изречениями ("что ты там робеешь!", "наглее лезь, наглее!", "да поставь ногу, что-ты волнуешься, как в первый раз!"). Папа Максим очень переживал за десятилетнего сына Алексея, но всё же разрешил попробовать залезть до конца.

- Ты, Максим, не робей и ты, Алексей, не робей. Веревка вон дядек толстых выдерживает, тебя и подавно выдержит, - развязно уверял Глаз.

Алексей залез до верхнего балкона, потом светился тихим восторгом.

 

Я второй раз пытался подняться по централльной части северной стороны, дошел с халявами в виде "помочь натяжением веревки" до полки, дальше не было силы и переспективных зацепок, перешел к углу и так завершил. Дальше просто. Зацепки были здесь прямо заглаженны ладонями и обувью, почти отполированы. Верхняя плоскость быка неровна. Из бетонированных обломков выходят троса с кольцами. За них и цепляли страховку. Здесь было буквально чуть-чуть песка или спрессованной земли, и то уже один, другой, глядишь, и пробивается вялый травянистый стебелек. По железной дороге мимо на Осиповичи проехал голубой дизель. Этот не дудел, хотя Могилевское Звено говорит, что как видят кого на быке, тогда сигналят. Им работа тоже рутина, а тут на свой манер развлечение, хоть на мгновенье, но все же. 

 

Все прочее - маршруты по голым стенам для профессионалов. Здесь вбиты шлямбуры, для подъема с нижней страховкой. Запомнил я правда только несколько названий: "Кобра", "Звездочка" и "Первое Посвящение". Все они довольно однообразны: нет особенно трещин, элементов заклинивания, длинных рывков, мест отдыха. Основа подъема - методичный поиск зацепок в виде гранитных заусенцев (их иначе и не назовешь). 

 

Пришли трое. Точнее, приехали на велосипедах. Широковатый парень из Минска (профессиональный скалолаз) с чертами лица, предрасполагающими к общению, и всё портящим в речи твердыми "ч". Он как мы поняли, приехал в гости к двум другим. Двое других - это небритый и похожий на худого и маленького Жана Рено чувак и девка, по возрасту примерно, как и Глаз. Не то, чтобы красивая, но оригинальная: худощавая и ежели не высокая, то как бы длинная и вся сама, и с особенно удлинненной шеей. Она была не то с идущей ей прической (живое и блестящее каре), или незамысловатая одежда на ней идеально сидела и тоже шла. Тот, что с твердым "Ч" полез по сложному маршруту (середина стены с западной стороны). Старт получился, благодаря советам Franka, который сам, правда, двумя часами раньше так и не стартанул. Страховал его Жан Рено. Твердый Ч ругался, что Рено не выдает веревку. Он долго висел на одном месте, отдыхал, защелкивал промежуточные карабины в шлямбура, но тем не менее продвигался, хоть медленно, но верно, метр за метром. Девка с длинной шеей наблюдала.

- А вы, ребята, кто?

- Секта!

- Секта, - ничуть не задумываясь ответили несколько человек. 

- Клуб активного отдыха Magadan.

- А, я знаю, - не растерялась девка.

- У нас и сайт свой есть. Зайдите, почитайте.

- А это точо вы? Я специально не заходила. Много рекламы, думала это коммерческие проекты.

- Никакой коммерции.

По тропинке со стороны реки шел пузатый парень в кедах. 

- Ничего себе, только одно лицо знакомое, - обратился он к Фрэнку.

Парень в кедах стал в последнее время быстро толстеть и пришел вспомнить, потренироваться и порепетировать. Заодно здесь можно с кем-либо пообщаться, поговорить, встретить знакомых, а иногда даже и бухнуть. 

Секта изъявила желание ближе ознакомиться с городом. Всем в подавляющем большинстве бывать в Могилеве, если и доводилось, то проездом. Frank и Карась знали, как пройти на пешеходную улицу, и где что еще можно посмотреть. 

Организация в полтора десятка человек возвращалась все по той же травянистой тропе вдоль железной дороги. Снова перешли пути. Шли потом мимо интерната для умственно отсталых, которые смотрели на нас через открытое окно. 

Погода была идеальная: солнечная и теплая, именно до такой степени, когда еще не жарко. Центр города был люден, но и не сказать, чтобы суетен. На одной из центральных площадей скульптура звездочета. По кругу стулья, или что-то типа стульев из бронзы. Против каждого в тротуаре эмблема знака зодиака, тоже бронзовая. Навстречу по пешеходной улице двигались немало колоритных прохожих: кто кушингойдного вида, а был один парень с тоннелями в мочках ушей, причем такими, что перерастянутая мочка, становиться больше остальной части уха. Много в погожий выходной день слоняется здесь и девушек. Дефилируют в основном парами. Одеты вычурно открыто. С очень независимой манерой держаться, но очень пристально стреляют по сторонам глазами. Удобно было за ними наблюдать, когда мы сидели в тени навеса и пили разливное пиво. Я уже так не тягочусь к пиву, как любил его раньше, однако это было какое-то особенно удачное. 

 

 

 

 

 

Пешеходная улица закончилась на возвышении, которое было как бы в виде яруса. Отсюда открывалась зеленая панорама, куда были включены паралеллипипеды и кубики домов. В самом низком месте блистела лента реки - излучина Днепра. 

На територию Полыковичи ехали на троллейбусе с маршрутным номером 2. Вышли именно в том самом месте, где стоял у обочины бежевый ГАЗ 52. Потом база отдыха, где играли свадьбу, сельсктй туалет, дыра в заборе, тропинка, лагерь. 

В лагере аккуратно всё развернули по новой. Было по вечернему уютно, любители после удачного дня были благоговейны, находясь в предвкушении предстоящей выпивки. Сделали аккуратный стол.

Стемнело. Горел довольно бодрый костер. Сегодня тоже пели под гитару песни. Пьянка была в самом разгаре. Это не был отдых БИЧей. Никому у нас и в голову не приходит говорить о хлебе насущном. Глаз, пока совсем не напился, рассказал историю про то как в Вилейском районе основали колхоз, назвав его "Наш ответ Чемберлену". После войны когда стали его восстанавливать не могли вспомнить прежнего названия, пока не подсказал кто-то, что: "Имени какого-то Чемберлена". Колхоз "Имени Чемберлена" просуществовал больше года, пока кто-то порасторопнее не приехал с некой проверкой и не хватился...

 

 

 

По "Карпатской балке" пошли вниз уже при свете дня. Этот путь назвали "Экологической тропой". Здесь была плотная тень лиственных деревьев. Чем ниже по ручью, тем тропа становилась выраженнее. Вдоль воды были забиты застарелые как-будто колышки. Это даже не знаю, с чем можно сравнить, наверняка с игрушечной ряжевой стенкой. Вышли к церкви. Я не очень разбираюсь в религиозных обрядах: у нас в народе это называют "Семуха" - семь недель после пасхи, на руси, дай Бог не ошибиться,"Троица". Сейчас как раз то и было. Здесь каждый второй прихожанин был с пучком аира. Вчера в городе тоже мы видели много людей с аиром. Не то, что тогда ночью. Теперь в ледяную купель была очередь. Бодро и непринужденно прошли мы в конец деревни, где был пляж. Настроение у коллектива было приподнятое. Чуть ниже река делала выраженный поворот и через несколько километров входила в город. Возле нашего правого берега давольно протяженная мель. Фарватер же возле противоположного левого. Обрыв там был испещрен норами ласточек-береговушек, которые суетно и хаотично носились в воздухе. Обосновались мы ниже основной массы народа, краиние от нас отдыхающие купали бультерьера. Купались мы и сами. Некоторые плавали на противоположный берег реки. Там был обширный плоский и пустынный луг, именно такой, какие мне и нравятся. Над травостоем возвышались пирамидальные и кучерявые метелки еще не порыжевшего, а как раз в июне набирающего мощь, конского щавеля. 

 

 

Кто купался, кто пьянствовал, кто и то и другое. Гоняли по берегу визгливых сестер - Лену с Таней. Они бедристо отбегали, но спешили вернуться обратно, чтобы Глаз или еще кто-либо снова начал их ловить и преследовать с угрозой затянуть в воду. 

Часам к пяти вечера сверхдовольные отдыхом погожим днем и еще чем-то вернулись на территорию Полыковичи в лагерь. Разъехались и то не сразу, всё не могли распрощаться. 

По дороге назад грянул тропический ливень. С неба низвергались жуткие потоки воды.  

  

{jcomments on}