автор Цыкуноу Михаил
Волны пенятся и сурово,
Дыбясь, катятся под обрыв.
Мы испытаны как швартовы,
В дальних плаваньях на разрыв.
(В. Швецов)
Начинался поход для меня вполне трэшово: сборы в спешке; пробежка под дождем от ст. Кунцевщина в поисках ТОГО САМОГО рыбного магазина «Виталюр» (потому, что по дурости спутал адрес); а там - вечно недовольный Глаз (в ожидании, когда уже весь сброд соберется и можно будет приложиться к заветной бутылочке с антидепрессантами); далее - старт; ночной переезд, полный тщетных попыток уснуть (под вопли пьяных пацанов) и раздумий на тему «а нахрена все это нужно и чо нам дома не лежится»; заминкас оплатой дороги ввиду «усталости» ответственных лиц.
9 апреля 2016
Затем состоялась беспорядочная выгрузкавпотьмах на мокрое ночное шоссе, полная хаоса и нервных выкриков: «Кто? Где? Что? Кого? Где рюкзак? Где стапель? Где байдарки? Где насос? Да где же Лившиц в конце концов?!».
Но в итоге разобрались, не смотря даже на вражескую диверсию в виде пробитой байдарки и испорченного насоса.
Ну вот и рассвело.
Ну вот уже отчаливаем.
Вот уже мерно плещется вода за бортом, понемногу забираясь в рукава куртки, а мелкий дождик ласкает сонную рожу утренней свежестью. Наступила основная часть похода со спокойной медитативной работой веслами и созерцанием пробуждающейся от долгого сна природы.
Все это безусловно настраивало на позитивный лад. Не причинял особого беспокойства даже пьяный Глаз, болтающийся от берега к берегу на криво собранной Хатанге, и постоянно норовящий подрезать со словами: «Ну заебись гребем же».
Вот уже и первый привал с костром и мокрыми алкоголиками туристами, толпящимися вокруг него в надежде согреться и подсушиться. Тут же возле берега безуспешно пытался утопиться отважный экипаж под руководством ВДВ, поспешивший выпрыгнуть из мокрых штанов и присоединиться к остальным членам группы, теснящимся вокруг дымящей кучки мокрых дров.
Костер тепла давал мало, поэтому пора было снова браться за весло и согреваться физической работой.
Местом второго привала послужила покосившаяся дощатая пристань с парой деревянных беседок и мангалом, нагруженным кучей гнилого хлама. Там уже всех приветствовал с широкой улыбкой и водко-закусочным угощением Летчик с компаньоном Федей и котом. Пока не набежала толпа людей-амфибий, у мангала еще можно было как-то согреться и даже вскипятить кружечку воды. Но вскоре стало совсем тесно, и пора было снова идти греться на веслах.
Дальше гребля шла довольно лениво. Пару раз я даже начинал клевать носом (давала знать о себе бессонная ночь). Но спать не давали возникающие время от времени коряги и гнилые останки разрушенных давно мостов. Пришлось даже делать один обнос из-за упавшей поперек русла березы.
По мере приближения к водохранилищу Клястицы, где была запланирована стоянка, река становилась шире и от берегов ее уже отделяли большие болотистые участки с зарослями прошлогодних камыша и рогоза. В это время на тусклый свет дождливого дня уже начинали наползать хмурые сумерки, а верхушки деревьев все глубже увязали в толще тумана. И вот глазам открылась широкая гладь водохранилищас небольшими островками, вооруженными пиками усохших елей и каркалыгами гниющих выворотней. А на дальнем берегу уже покоились наскоро брошенные суденышки, виднелась какая-то размеренная суета подуставших за день гребцов и дым костра над всем этим безобразием.
Выгрузка на берег не составила большого труда. Тем более что при виде нашего экипажа объявился кто-то из желающих подсобить.
Кое-как разобравшись со своим барахлом и переодевшись в стояночный шмот, я приступил к валке леса и заготовке топлива для костра. Между делом заметил, что погода к вечеру наладилась и было видно какое-то подобие заката. Но полюбоваться им вдоволь не успел, так как хотелось поскорей закончить с дровами. И приступить к самой приятной части вечера, да в прочем и всего дня – к ужину у теплого костра под горячее обсуждение с попутчиками пережитых за день событий.
Дискуссии, как всегда в МАГАДАНЕ, были жаркими с обилием матерных эпитетов и алкоголя (для любителей), но при этом конструктивными и веселыми. Что безусловно способствовало возможности для не играющих главных ролей в пылкой полемике лиц махнуть миску-другую добавки сытных макарон с тушенкой. Что после насыщенного дождем, греблей и прочими прелестями дня служило достойной отрадой и упокоеньем для усталого туриста, не говоря уже о предстоящем отходе на боковую.
Когда уже большинство любителей гребли разбрелись по палаткам и заползли в свои теплые спальнички, а макароны в котле уже почти остыли, издалека обозначая свой путь фонарями к костру, наконец добралась еще пара гребцов: Пузо и Мюцаг – встреченные обильным ликованием и тостами братьев по Секте, и сходу были приглашены ко столу со свежезабадяжеными макарошками. А следом за ними, но со значительным отставанием, явились и ВДВ с Андрюшей Мышкой, продрогшие и протрезвевшие, от усталости даже отказавшиеся отужинать.
Тогда уже выяснилось, что отряд к концу дня не досчитался 6-рых бойцов. Двое из которых (Сантехник, с напарником Максимом) решили переночевать отдельно от всей группы. Летчик по слухам даже не отчалил. А еще двое и вовсе оказались дезертирами, решившими променять здоровый отдых и свежий воздухна уют четырех стен домашнего карцера. Впрочем, в итоге все оказались им благодарны за оставленное мясо, которое им влом было тащить назад в Минск. Это и позволило преданным бойцам туристического фронта как следует подкрепиться сочным шашлычком с утреца. Шашлык готовил Трояновский-Теркин, видимо, с душой.
10 апреля
А утро оказалось добрым и сытным, причем не только для брюха, но и для души. Поскольку после ароматной чечевичной похлебки с горячими колбасками началась и культурно-массовая программа кружка ХУЕК (Художественно Увеселительный Единый Кружок). Особенно добрым утро стало для Сантехника
и его брата по несчастью, явившихся к утреннему застолью, обрадованных теплой встречей и проклинающих чертов неопрен, который «сука не греет ни хрена».
В концерте приняли участие выдающиеся звезды клуба Магадан с хореографическими и частушечно-песенными номерами, заслуженная профессура в области краеведения, мифологии и роднай литаратуры с познавательными лекциями, а также предводитель алкогольно-туристического движения преподобный Глаз с красноречивой проповедью о том, что следует и чего не следует делать в походе.
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и мы, наполненные впечатлениями от бодрого утра и решимостью к грядущим приключениям наступившего дня, отправились в путь, гонимые попутным ветром и глазовскими матюками.
Ветер хоть и был вроде бы попутным, но при этом оказался настырным задирой, то и дело норовившим повернуть судно не туда, куда нужно было гребцу. Но вскоре после обноса дамбы гидроэлектростанции река снова вошла в более узкие и уютно поросшие лесом берега, заботливо ограждавшие магадановцев от надоевшего ветра.
Как вскоре оказалось, возле дамбы группу догнал, казалось бы, безнадежно утративший волю к движению экипаж Летчика-Пенсионера, который по слухам остался отдыхать с другом, «уснувшим в салате», на том же месте, где и был встречен в первый день. Эту новость на обеденном привале сообщил радостный Зайчик (леша Басков в костюме зайчика; к слову был еще человек в костюме плюшевого мишки), в котором уже булькало энное количество «радости», но тем не менее поспешившим еще немного «возрадоваться» с отдыхающими на берегу братьями.
Остаток дня сложился вполне достойно для похода выходного дня. За бортом проплывали лесные пейзажи, пропитанные пением птиц, и местами разбавленные выглядывающими с берега деревенскими хатами.
Но полностью расслабиться в этой идиллии не давали то и дело выглядывающие из воды коряги, свисающие прямо над водой ветви покосившихся деревьев, и более серьезные препятствия в виде завалов.
Один из них даже заставил слегка понервничать адмирала флотилии. Но, после непродолжительных упражнений с топором и прочтения пары десятков матерных мантр, байдарки удалось перетащить через подтопленную ель.
К препятствию подоспел и ранее упомянутый Летчик, вальяжно размахивающий фотоаппаратом и от радости встречи забывший махать веслом. Едва преодолев завал, он чуть было не лишился своего мохнатого четвероногого друга, внезапно решившего сойти на берег. Лохматый мокрый кот как бы всем своим видом давал понять, что в гробу он видал весь наш туризм и своего зубоскалящего хозяина, судорожно дергающего веслом.
Спустя какое-то время, пару менее интересных завалов и один веселенький порог, мы вышли на финишную кривую, миновав устье Нищи. Остаток пути предстояло пройти по реке Дрисса до моста возле деревни Дерновичи. Бурливая и звонкая с обилием перекатов в верхнем течении река, на которой я уже был когда-то летом, здесь представляла собой широкий ровный и стремительный поток. Довольно высокие ее берега обрамлял густой и величавый ельник.
Финиш не заставил себя долго ждать. Вскоре, через восемь километров показался искомый мост. А на берегу уже во всю полыхал костер с весело шумящими вокруг него магадановцами и лежали вытянутые байдарки, терпеливо ожидающие своей участи. Их еще предстояло разобрать, сложить и погрузить в автобус, который к тому времени уже подоспел к назначенному месту.
В то время, как водила покуривал в нервном ожидании возле своего агрегата, туристы в различной степени трезвости, но одинаково уставшие, худо-бедно загрузились в транспорт. А меж тем предстояла еще не близкая дорога до Минска.
В дороге было по-магадановски весело и шумно, но уже совсем не так как на старте. Все-таки усталость давала о себе знать. Некоторые персонажи даже переключились с алкоголизма на более приятные дела: кто-то на «окучивание» милых дам, иные – просто на сон.
Прибыли на точку выгрузки (тот самый Виталюр) во втором часу ночи. Метро и прочий транспорт общественного значения уже не функционировали. И предстояла еще продолжительная прогулка по ночному городу, пронизанному холодным ветром, к уютной общаге, где за оставшиеся пару часов надо было еще успеть выспаться перед рабочим днем.
Примечание автора: Надо отметить, что вверенный мне матрос проявил себя за поход весьма достойно. Все команды выполнял усердно и старательно. Поначалу проявлял откровенный интерес к новому для себя опыту. Но наконец отчаявшись получить от меня ворох дельных советов и замечаний, вел себя сдержанно и стоически, не проронив ни единой жалобы на усталость или дискомфорт. И это при том, что он, а точнее она – девочка. Да из таких бы девочек гвозди делать!
