2 ноября в половине одиннадцатого наша комплексная бригада прибыла на объект – одну из старых дач садового товарищества Крыжовка. Обратился в Секту Глазов знакомый заядлый дачник и пчеловорд – Васенька. Мол, требуется у деревьев купировать крону, а я заплачу. Платить по дружбе решили, что не нужно, но заказали стол после дела.
К делу приступили бодро. Глаз, здрав голову в белой каске, и указывая пальцем, со свойственной экспрессивной манерой давал советы (в азарте работы не всегда цензурные). Бух-галтер Палыч, будучи более худосочным и легковесным, карабкался по сучьям. Страховал его кудрявый Алексей. В бригаде был еще Духовный Наставник (Полковник Малышев). Он не принимал непосредственного участия в событиях, но зато наставлял процесс духовно.
В ходе приема задачи неожиданно выяснилось, что крону купировать вовсе не обязательо.
- Э-э, значится, эти деревья вообще здесь нахер не упали, - обрадовался Васенька.
По-хорошему, деревья требуется, оказалось, совсем убрать совсем. Ну, убрать, так убрать: только плохо, что ролики для полиспаста не взяли. Плохо, конечно, что деревья большие. Еще хуже, что тянуться к солнцу и, разумеется, нависают не в ту сторону, куда валить, а на дом, на беседку, на забор, и даже на улья с уже спящими пчелами. Беседку покупали за две тысячи долларов, - объяснил на всякий случай Васенька. Дом, понятно, в случае чего, обойдется дороже. Вот еще незадача. Не дай Бог, конечно, ну чтобы на ульи ничего хотя не свалилось. Мы то от пчел еще может убегим, а вот соседи то что скажут. Разъяренным и не ко времени разбуженным пчелам разницы особой не будет, кто их потревожил.
Зацепил Палыч первую веревку. По ней же и спустился дюльферным способом. Потом натягивали полиспастом. Потом были вжики бензопилы китайского производства. Медленно и сначала со скрипом могучая старая ель стала наклоняться, все более ускоряясь. Это был чудовищный треск ломающихся кряжистых сучьев. Тяжелый удар ствола о земь. Хлыстообразный. Сокрушительный. И может, подобного такого не было аж еще с тех пор, когда мы строили плот много лет назад (это как раз теперь и вспомнилось) в Вологодской области. В кустах тогда еще собирала смородину полуглухая древняя бабушка (окала на вологодско-архангельский манер). А мы того не зная, чуть не прибишли эту самую бабушку.
В слошной тени деревьев появилась брешь. Неба стало количественно больше. Процесс такой не мог остаться не замеченным. Пришли с соседних дач бабушки (они есть почти везде). Бабушки требовали проделать тоже и возле их участков. Дачи старые, экспансия деревьев год от года все больше и больше.
- Вон тот в каске старший, с ним договаривайтесь, - объяснил Васенька.
Бабушки тянули почти за рукав. Пришлось ходить (с умным видом и в каске) на их участки и смотреть на ихние деревья:
- Ну, через Васю со мной потом, не сегнодня уже, договаривайтесь, - отмазывался всячески прораб.
Со следующей елью вышло совсем конфузно. Ветви очень массировано перевешивали не в лес, а на участок. Свол наклонился туда же к свету еще сильнее нежели у предыдущего дерева. Натянули полиспастом, что сильнее уже и страшно подтягивать: и так веревка была в струнной кондиции и почти уже пела. Не в бровь вышло а в глаз – крутнувшись вокруг оси ствол лег, опершись на соседнюю елку. И ни туда, ни сюда. И ни вправо потом, ни влево, ни взад ни вперед. И так мы пробовали и этак. Пока наконец не решили подрезать ствол бензопилой китайского производства по фрагментам снизу. Главное тут было, чтобы пилу не зажало, тогда ханы. И подрезали-подрезали... Хлыст, бляха, обсаживался-обсаживался... Так дело шло совсем медленно. Короче, пришлось запускать Палыча с другой уже веревкой. Цепляли там же, но тянули уже немного в другую сторону. С грохотом завалилась и эта ель. С грохотом здесь ели не каждый день заваливаются. Пришли зрители – дети с велосипедами и дядя в шапке с козырьком.
Следующая береза была не молода и самой не приятной формы – в виде рогатки. Одна из основных ветвей массивнее другой и именно та, естественно, что на дом и проецируется. Дом стремно, и опять же эти ульи – много ульев. Тут пришлось проявить инженерную смекалку и чуйку (было еще светло и еще не успели нажраться).
- Дядя Митяй, если потянет, а дядя Миняй наддаст, потом сразу дядя Митяй послабит, а дядя Миняй, как упрется, так бричка то из грязи и выскочит.
Нужно было, чтоб рогатка крутнулась вокруг своей оси и легла не плашмя плоскостью, а на ребро. Старались не тропиться. Подтянем-подпилим, подтянем-подпилим – потихонечку. Смотрим, это, значит, смотрим – вроде собираестя завалиться как надо. Сумерки стали уже заниматься. Начали снова тянуть. Неожиданно в лесу появились, как из-под земли, Аруша Кикичев, Леня-Енот, и Русьянов в наилучшем расположении духа и с двоюродным братом. Внесли и они свой компонент в тракцию за веревку. Рогатка легла именно, как хотели, - разломавшись с треском, как раз по самой своей середине.
Последнюю осину пилили в темноте и с фонарями на лбу. Дерево это было проще других и ровнее. Тут уже расслабились под занавес. Глаз по-пьни немного не туда заложил ось тракции, а Бух-галтер не много не так подрезал пилой. Вопреки ожиданиям, ствол свалился в пяти метрах от забора, а ветки совсем в непосредственной близости, но все же мимо.
Потом был не забываемый вечер в беседке в дачном массиве Крыжовка. Балагурили беспечно и непринужденно: без тем про политику, октябрьский переворот и Ницше. Было душевно именно так, когда попадют все в одну волну (возникает резонанс) и как это бывает только погожим осенним вечером и именно с Магаданом.
Скоро будет у нас много работы...
