Пролог
Какие ассоциации у Вас вызывает это самое слово? Наверняка первое, что приходит на ум - это медведи и вулканы, ну, возможно, еще рыба, икра и прочие морепродукты. Но этот короткий перечень никогда не даст Вам полностью понять и, тем более, ощутить, что же скрывается за этим загадочным словом.
Камчатка - это совершенно другой мир. Другой, но при этом нисколько не чужой.
Попробуйте представить себе расстояние в 7296 км. Именно столько занимает путь по прямой между Минском и Петропавловском-Камчатским. Похоже для обычного человека это все равно, что путь до Луны. Впору к этому и пейзажи снежной пустыни с кратерами и каньонами, напоминающие если не Луну, то как минимум иную планету из научно-фантастического фильма.
О поездке на этот отдаленный уголок русской земли я мечтал уже довольно давно. И наконец этой весной мне представилась отличная возможность там побывать. Услыхав клич о сборе группы, брошенный на форуме poehali.net, я сразу загорелся идеей о поездке. Благо и билеты в это время можно было купить по весьма привлекательной цене.
Здесь начинается Россия
Наконец, проползли скучные трудовые будни и пришло время отправляться в путь.
Конечно, сам процесс транспортировки своего физического тела из одно конца света в другой не доставил каких-либо волшебных и приятно волнующих ощущений. Еще бы: 12 часов на ночном автобусе, 8 - по московской суете и 8 часов перелета со всеми сопутствующими прелестями. И по ощущениям всё это - один очень длинный, утомительный день. Но вот сюрприз: приземлились то мы утром и день на Камчатке только начинается. И, дождавшись, наконец, своих рюкзаков в тесном багажном отделении, мы двинули в Елизово, а затем и к началу маршрута.
Нас было пятеро: Серега (руководитель) со своей женой Мариной, ее подруга Лена и два бродяги, Леша и Я. Мы были утомлены дорогой, но полны решимости и жажды к приключениям.
Первая часть маршрута пролегала по долине ручья Сухого. С самого начала погода не давала повода расслабиться и пострадать ерундой. К тому же хотелось поскорей окунуться в атмосферу приключений и экзотики - ведь мы на другом конце земного шара как-никак! Но пока в это верилось с трудом: похоже давал о себе знать двухдневный недосып, да и дождь тут был вполне обычный, мелкий и затяжной. Меж тем извилистые березы, обступавшие наш путь, все глубже увязали в гуще мутной и влажной дымки. Тропа по началу представляла собой плотную грязь, укатанную джипами и омытую ручьями. Но вскоре она скрылась под толстым слоем снега и превратилась буквально в минное поле: ноги то и дело проваливались в белую кашу, под которой протекал тот самый Сухой ручей. К сожалению, своего названия он не оправдал, и вскоре все ботинки группы дружно захлюпали набранной через верх водой (вероятно именно здесь, во время очередного внезапного ухода ноги под снег, и произошло то, что предопределило характер моего дальнейшего путешествия и содержание этого литературного суррогата). По мере движения пейзаж совсем побледнел, как будто небрежный живописец залил весь холст молоком и не торопился исправлять свою оплошность.
Теперь идти приходилось буквально по приборам (на группу имелись два GPS-навигатора). Хорошим подспорьем так же были следы от снегоходов и ратраков, на которых ноги проваливались не так уж часто.
В отсутствии визуальных ориентиров глаза потихоньку начинали слипаться. А равномерно мелькающие пятки впереди идущего и вовсе погружали в транс.
Спустя какое-то время дрейфования по молочной реке с молочными же берегами впереди показались столбы давно лишенной тока ЛЭП. А вскоре проявились и домики базы МЧС, приветливо выставившие нам навстречу свои покосившиеся бока.
Там нас встретил бородатый дядька с приветливой улыбкой. Он не преминул угостить нас порцией ужасов о сложностях восхождений на Авачинский и Карякский вулканы. Он так же напугал нас расценками на ночлег (1000 рублей за ночь - это вам не шутки!). В ответ на что мы с Лешей стали дружно бить себя в грудь. Мол: "Мы ж туристы - не какие-то матрасники! И сюда так долго перлись не для того, чтобы клопов кормить в занюханной избе." Но вскоре дала о себе знать усталость и желание просушиться у печки. К тому же на соседней турбазе "Камчатинтертура" ценник оказался гораздо более демократичным (600 р. за ночь). В итоге все дружно заселились в уютную коробку из сэндвич-панелей с маленькой печкой и деревянными нарами. Усталые и нервные, мы отметили начало похода и закончили этот невыносимо длинный день в духоте, сытости и сухости - в целом с довольно большим комфортом.
Надо отметить, что начальник «Камчатинтертура» оказался добрым и общительным дядькой. По его рассказам он основал национальный парк Налычевский, а также один из туристических клубов Камчатки. Он с энтузиазмом поведал нам как лучше пройти к вершине Авачинского.
Авачинский
Следующий день выдался ветреным и, в противоположность предыдущему, очень солнечным.
Собравшись с силами после долгожданного отдыха и прихватив все необходимое, мы наконец рванулись в бой. Сегодня нам предстояло набрать более 1000 м по вертикали.
Путь начинался довольно бодро. Миновав двугорбую гору-Верблюда, мы стали подниматься по одному из ребер Авачинского вулкана, между делом оглядываясь на открывающийся во всей красе Карякский. Нас периодически атаковали порывы штормового ветра. Поэтому путь пришлось разбить на отрезки между камнями и выступами рельефа, за которыми можно было кое как укрыться и передохнуть.
С набором высоты ветер усиливался. И после обеденного перекуса в наскоро вырытой траншее женская часть группы, не найдя в себе силы дальше сражаться с ним (с ветром), повернула назад к теплым домикам.
Остаток группы в составе троих бойцов стал двигаться быстрее, но в различном темпе (руковод-Серега все норовил убежать вперед). Вскоре мы миновали старую метеостанцию. Идти становилось все сложнее, так как снег все чаще перемежался с фирном. И на крутоватых склонах это вселяло большую неуверенность в каждом шаге.
Мы добрались до Жандарма (одиноко стоящей скалы). Здесь, ввиду закрытости участка, царил свой микроклимат. Ветра почти не было и ласково грело весеннее солнышко. После небольшой передышки я и Серега пошли дальше, а Леша под невнятным предлогом остался загорать у Жандарма, охраняя оставленное ему лишнее добро.
За скалой показалась еще одна старая метеостанция. За ней ребро горы уходило в сторону и упиралось, казалось бы, в отвесную стену на финишной прямой к вершине. Но эту пугающую иллюзию развеивали маленькие точки, движущиеся по этой самой "стене". В последствии точки превратились во вполне себе нормального размера лыжников (и пару альпинистов). Лыжники с легкостью проскользили мимо нас и помчались вниз. А нам еще предстоял довольно длинный и тяжелый рывок вверх на изрядно уставших ногах. К этому моменту уже тревожно ныло мое правое колено (похоже, во время прохождения вчерашнего минного поля я потянул связку, когда провалился под снег).
У подножья "стены" мы одели кошки, так как на склоне было много фирна. Теперь тропящему приходилось решать дополнительную задачу по выбору верной дороги, так как путь представлял собой чередование пухляка, фирна и прикрытых снегом камней.
Нам на встречу спускались еще двое альпинистов. Обменявшись с ними приветствиями и парой добрых слов, мы продолжили путь по их следу, что немного облегчило процесс.
На склоне начали появляться проталины, из которых местами пробивался жиденький дымок. Между порывами ветра можно было уловить аромат серы. Стараясь подолгу не отвлекаться на эту смену декораций, я продолжал монотонную работу ногами. Внезапно мой транс был прерван окриком товарища, который уже радостно целился в меня объективом фотоаппарата. "Ну вот мы и наверху!" - понял я, вскидывая руки в торжественном жесте.
На верху царила чарующе инфернальная красота. По кратеру было разбросано множество фумарол. Из каждой щели и кучки серы сквозило зловонными парами. Путь в обход кратера нам пытались преградить снежно-ледяные горгульи. Миновав их, мы попали в лабиринт из ледяных глыб и обломков скал, в глубине которого покоилась большая трещина, обильно извергавшая густые клубы вулканических газов. Дыхание совсем сперло, и я настойчиво предложил напарнику повернуть назад
.
Мы отошли немного назад и уселись на теплую сыпуху, подогретую вулканом и укрытую от ветра скалой. Слегка перекусив и переведя дыхание, мы пошли вниз.
Теперь нас пытался сдуть с горы сильный холодный встречный ветер. Пока я собирал серные самородки, мои руки безнадежно закоченели, да и сам я, довольно легко одетый, начал судорожно постукивать зубами. С проворством пьяного паралитика я облачился в теплую куртку, что не сразу оказало ощутимый эффект. И я так быстро, как только мог, пустился догонять Серегу. Задача эта была не из легких, так как Сергей при спуске демонстрировал прыть бодрого сайгака, меня же теперь старалась затормозить нараставшей болью нывшая на кануне коленка.
Пока Серега превращался в точку, я старался не думать о боли, попутно любуясь причудливыми фигурами из снега и льда. И пока что это неплохо получалось.
Дойдя до Жандарма, я наконец воссоединился с товарищами. Леха с Серегой уже дружно хомячили сухари с салом, любуясь широкой панорамой Авачинской бухты и прилегающих окрестностей. Вынув из рюкзака термос с остатками чая, я поспешил присоединиться к трапезе, устроенной на залитых солнцем камнях.
Внезапно мы поняли, что у скал есть глаза. Со скалы, возвышавшейся над нашей столовой, донеслось недовольное карканье. Оттуда на нас деловито посматривал черный ворон. Он еще долго наблюдал, как мы уничтожаем остатки провизии, а потом так же внезапно исчез.
(Как я узнал чуть позже, ворон является одним из символов Камчатки и в мифологии коренного населения олицетворяет важное божество, Кутха, ключевую фигуру в сотворении мира, прародителя человечества).
Ворон оказался не единственным обитателем здешнего неба. Откуда-то снизу притащился цветастый МИ-8. Вертолет задержался над седловиной возле вершины Авачинского, и из его брюха выскочили 15-17 мажоров с лыжами.
Они принялись методично полосовать белый склон. А мы тем временем уже собрались продолжить наш вояж.
Наш обратный путь сопровождали роскошные виды на просторы Налычевской долины и сияющий в лучах солнца южный склон Корякского вулкана, чарующего и пугающего своей величественностью.
По мере спуска я отставал от ребят все больше, но догонял на привалах. И, наконец добравшись до подножья, они совсем отчаялись меня дождаться и побежали вперед. К этому времени моя коленка уже серьезно разболелась и не давала ускоряться.
Время от времени мимо лихо проносились снегоходы. Я же лишь тяжело вздыхал, провожая их взглядом, и терпеливо перебирал ногами по слегка укатанному снегу. Финиш сегодняшней радиалки упорно не хотел приближаться.
Малый ключ
Утро следующего дня было солнечным и ясным. Нам предстояло вернуться к началу маршрута и приступить к следующему этапу похода.
Ночь была морозная и с утра снег оказался покрыт довольно твердым настом, по которому идти можно было очень уверенно. Воздух был чистым и прозрачным. Окрестности просматривались на многие километры вперед. И теперь совершенно новые ощущения вызывала та же дорога, по которой в первый день мы блуждали как ежики в тумане.
Когда мы прошли дальше вниз, оказалось, что теперь воды на дороге гораздо больше, чем в первый день, и местами она превращалась в лабиринт из мокрого и сухого. В одном месте мы обнаружили большую прямоугольную ванну из снега, заполненную водой. Это был след от ратрака, провалившегося в ручей.
Мы дошли до края заснеженного участка дороги. Там местными были оставлены несколько джипов. Их хозяева продолжили свой путь на снегоходах. Судя по всему, они спешили провести выходные у вулканов и отметить 9 мая в хорошем месте.
На грунтовке нас подобрал хороший дядька Юлиан на внедорожном минивэне. Кроме нас в машине была еще пара пассажиров. Среди них оказался еще один белорус. Чувак был родом из Бреста. Всех очень позабавила ситуация, когда нам пришлось улететь на другой край земли, чтобы наткнуться там на своего земляка (кроме него еще встречали и других).
Словом, в хорошей компании и на халяву, мы быстро добрались до автовокзала Елизово. Запасшись рыбкой, оттуда мы отправились в поселок Термальный. Там на дороге к Северомутновской ГеоТЭС начинался второй этап похода.
К этому моменту уже снова начала напоминать о себе моя больная коленка. Это обстоятельство зародило у меня массу сомнений о том на сколько удачно я смогу пройти маршрут, не став при этом обузой для спутников. Ведь состояние колена от ходьбы по пересеченке с рюкзаком вряд ли должно было улучшиться. Тревожные мысли роились в голове и наполняли ее злостью и отчаянием.
Пройдя не долго по дороге, мы тормознули попутку. Это был тюнингованный по самые уши Лэндкрузер. Водителем оказался веселый дядька с огоньком в глазах. Он направлялся со своей девушкой на базу отдыха, которая была нам по пути. Он с радостью принял на борт наши рюкзаки, девчонок и меня-инвалида. Меня, барана, еще уговаривать пришлось. Но отбросив ненужную браваду, я тоже забрался в кузов этого агрегата.
Водитель оказался членом камчатского клуба джиперов-экстрималов "Квадратное колесо". Он настойчиво порекомендовал нам своего друга Володю, который впоследствии забросил нас поближе к Мутновскому вулкану. Владимир явился к нам на встречу на собственноручно собранном монстре с кузовом от Волги.
Так довольно быстро мы очутились на коллективной даче того самого сообщества джипо-маньяков. В нашем распоряжении оказался домик с естественным отоплением и широкими нарами, а так же открытый бассейн с горячей водой из естественной скважины.
...
Как оказалось, связи между двумя частями группы не было: все телефоны мы привезли с собой в рюкзаках. Поэтому я, на ходу перекусив, собрал в рюкзачок немного провианта одежды и сменную обувь для Сереги, который шел в кроссовочках, и отправился на встречу ребятам. Позже я понял, что делать это было не обязательно, так как от всех ништяков, что я принес, ребята отказались, а на единственной дороге заблудиться было трудно.
...
Дорога представляла собой две колеи в снегу, укатанные в лед, наполненные снежной кашей и водой. По ходу постоянно приходилось перешагивать и балансировать, соскальзывая в колею, от чего воспаленная связка неистово требовала оставить ее в покое. В общем ходьба по этой дороге удовлетворила все мои мазохистские устремления на этот день. И в конце пути я начал отчаянно материться от боли в колене.
Но потом я чудесным образом оказался в горячей ванне. И расслабив все конечности, лениво смахивал щупольцем с мокушки наваленный циклоном снег. Теперь не хотелось идти ни на какие вулканы, а только, лениво побулькивая, медленно раствориться в ванне.
Грядущий день не давал повода строить четкие планы. Дорогу все больше заметало снегом. А где-то вокруг моей головы жужжали споры о том, ехать ли с утра с Владимиром или разлагаться в ванне пока не расчистят дорогу, чтобы ехать любой попуткой. Я же был готов согласиться с любым планом, так как все мои амбиции давно растворились в жиже, размазанной колесами по дороге на Северомутновскую ГеоТЭС.
Такси на Мутновку
Пока мы грелись у горячего источника, прилетел циклон и принес с собой немало снега.
Но долго матрасничать нам не позволила туристическая гордость. Так что, приняв праздничным утром 9-го мая горячую ванну, мы торжественно поднялись на борт Вовиного вездехода, чтобы устроить захватывающий пробег по заметенной снегом Паратунской долине и, перекатив через перевал, добраться до долины реки Вулканной между вулканами Горелым и Мутновским.
Дорога оказалась довольно интересной. Вокруг из тумана постепенно открывались масштабные пейзажи просторной долины Паратунки, окаймленной горными хребтами, величаво упирающимися в хмурую бездну ненастного неба.
Время от времени приходилось преодолевать труднопроходимые переметы из рыхлого снега, пересекавшие и без того засыпанную дорогу. После того, как мы разминулись с бульдозером, шедшим встречным курсом, ехать стало легче. И мы почти помчались вперед открывать для себя новые снежные просторы. А бульдозер потащился на перевал вызволять из снежного плена застрявшую там на кануне вахтовку.
Постепенно густая дымка перед нами рассеивалась и все больше просматривалось небо. Теперь пейзаж из белого превращался в бело-голубой, и глаза отчаянно слепило солнце.
Пейзаж в месте выгрузки можно описать не иначе, как инопланетным. Сложный рельеф вокруг, состоявший из бугров, впадин, расщелин и небольших кратеров, был покрыт блестящей на солнце снежной коркой. Вдалеке на юге драматично темнели под тяжелыми тучами три величественных вулкана. На северо западе под белым облаком располагалась груда породы, составлявшая вулкан Горелый. На юго-востоке торчали хищные зубы и рога оскаленного к небу кратера вулкана Мутновского, извергавшего плотные клубы дыма из дьявольской кухни. Какое угощение там готовилось знал только сам шеф-повар.
Внезапно со склона к нам навстречу прибежало радостное лохматое существо. Весело повизгивая, и виляя хвостом, это тощее создание с энтузиазмом принялось с нами знакомиться.
Но на телячьи нежности не было времени. Было ясно, что задерживаться тут, под суровым ветром, не стоит. Нужно было еще найти место для ночлега.
Сравнительно близко (на северо-востоке) виднелся домик с остроугольной зеленой крышей. Пока руководство мешкало с принятием решения, я со всей своей хромоногой ретивостью рванулся к нему. Но Серега повернул наше стадо в другую сторону, мотивируя тем, что этот домик наверняка под замком, и пообещал нам другой домишко.
Вскоре мы действительно нашли другой дом. Но, чтобы проникнуть в него, пришлось приложить немало усилий, так как вход был наглухо завален снегом. За зиму в просвет не плотно прикрытой двери его намело порядочно. Так здешние ветры сыграли с нами небольшую шутку. Но с другой стороны они же не позволили дому оказаться под снегом целиком, обдувая его стены так, что он оказался в углублении довольно толстого снежного покрова. Аккуратно вынув стекло из форточки, Я и Леша пролезли в нутро дома. (для справки: в домик проще забраться через окно на чердаке) Затем мы расчистили вход от снега. И вся компания принялась устраиваться в новом жилище.
Дом оказался вполне просторным. Основное помещение с кирпичной печью по центру освещалось окнами с двух сторон и имело достаточно спальных мест для пятерых скитальцев. Пол, укрытый досками, явно знавал времена получше. Весь он был перекошен, скатываясь от печи к краям, а в дальнем конце перетекал в откровенную яму. Дом обиловал следами пребывания людей: Помимо небольшого запаса провизии, газа и всякой утвари в нем присутствовали и произведения изобразительного искусства.
По-видимому, при длительном отсутствии благ цивилизации, затуманивающих сознание, возникает некий когнитивный голод, который и подстегивает человека к проявлению творческих стремлений. К тому же такое живописное место наверняка сильно способствует проявлению всякого рода эстетических порывов.
Поэтому теперь на стенах дома вулканологов можно обнаружить живописные этюды, гобелены и панно абстрактного, мифического и эротического содержания.
Дом послужил нам хорошим укрытием от здешних шальных ветров и скрасил наше там пребывание колоритным уютом. В кладовке нашлась бережно оставленная кем-то банка повидла. Мы не удержались от соблазна и опустошили ее. И это сделало наш вечер еще приятнее. Все же очень не хватало костра.
Горелый
Утро следующего дня начиналось бодро и солнечно. Сегодня нам предстояло взять штурмом вулкан Горелый.
Мы спустились по склону с оттаявшим прошлогодним брусничником и, оставив за собой багровые следы, отправились пересекать долину между Мутновским и Горелым. Нам нужно было обогнуть вулкан и подойти к нему с северо-востока.
Внезапно Леша вырвался вперед и побежал вниз по склону. Спустившись следом, мы обнаружили его сидящим на снегу в растрепанных чувствах. Сквозь мученические стоны удалось разобрать, что он растянул связку колена во время галопа. Теперь ходьба давалась ему с трудом.
Так с лидирующей позиции Леша резко переместился в хвост группы, а я в его лице обрел брата по несчастью.
Выйдя на открытое пространство, мы оказались под напором довольно сильного ветра, который резво гонял под ногами поземку, искрящуюся на уже довольно ярком солнце.
Псина, которая теперь нас сопровождала, начала тревожно поскуливать в недоумении: "куда ж нас черти понесли из уютного домика с теплыми спальниками и едой!?". Но мы равнодушно не обращали внимания на это паникерство и методично шагали вперед.
Какое-то время мы шли по следу нашего вчерашнего такси, но потом надо было свернуть. Теперь идти было тяжелее, так как ноги уже проваливались в податливый снег. Шли гуськом след в след за тропящим Серегой.
Мы подошли к вулкану с нужной стороны. Теперь начинался пологий подъем. В обычных условиях он бы не вызвал больших трудностей, но теперь в лицо дул напористый усиливающийся ветер, а ноги вязли в белой массе. Если к этому прибавить еще и больные колени, то ситуация вырисовывалась безрадостная.
Передышки приходилось делать там, где можно было хоть как-то укрыться от ветра. В одном месте пришлось залечь под невысокими камнями в вырытую ямку, подобно тому, как это делала Белка (так мы назвали нашу мохнатую спутницу). К сожалению это не спасало от поземки. Она налипла на очки и еще долго мозолила глаза.
Не было времени прохлаждаться, и мы продолжили наш путь. Уже приходилось наваливаться на стену из ветра и снежной пыли, а жалобные завывания собакевича оказывали сильно деморализующий эффект. От ударов палкой эту тварь божью спасало только безопасное расстояние.
Наконец мы дошли до внешней стены кратера, закончив таким образом трудный участок пути. Мы попали в место, укрытое от ветра самим вулканом, и могли перевести дух на подогретом снизу склоне.
Дальнейший подъем становился все круче, появился фирн и пришло время одевать кошки. Усесться можно было только в выдолбленном ногами углублении. Собакевич никак не мог определиться, где ему присесть, разбрасывал в стороны снег, отрывая себе ямку, и мешал нам экипироваться. От чего ему и досталось немного заслуженных люлей по мохнатому загривку (не волнуйтесь животное не пострадало, просто пришлось его немного повоспитывать).
Не смотря на трудности, кошки были надеты. И мы потопали наверх, выстроившись в какое-то подобие цепочки. Предварительно мы выяснили как лучше делать самозадержание палкой, но никакой уверенности этот метод не внушал. Поэтому шли осторожно. Каждый шаг я пытался понадежней втопить в склон, не смотря на капризы моей любимой коленки.
Мы добрались до кратера. Там нас снова встретил озорной ветрище. Здесь он был просто лютым, и никто не осмелился остаться здесь на ногах. Осторожно Выглядывая через край, как за бруствер окопа, мы осмотрели кратер. Масштабный и широкий, он весь был завален снегом и являл собой довольно скучное зрелище. Ведь такая незаурядная дорога, полная приключений, создавала немалую интригу. Казалось: она должна была привести нас в куда более интересное место.
Но это волновало меня в тот момент меньше всего. Теперь было просто приятно, укрывшись от ветра, полежать немного на солнышке и передохнуть.
Прозвучала команда о смене дислокации, и мы почесали вниз по залитому солнцем белому склону. На седловине под нами мирно ржавела старая метеостанция, вытянув к солнцу стальные побеги антенн. Мы с Лешей довольно быстро добрались до нее и стали дожидаться остальных.
За нами следовала семейная пара. Марина неуверенно переставляла ноги, а сзади ее подгонял Сергей, как обычно недовольный ее действиями. Замыкала шествие Лена. Двигалась она очень осторожно и медленно. Как оказалось, ее винтажные ВЦСПСовские кошки едва держались на легких трекинговых ботах.
Погода стояла очень солнечная. И мое утреннее тревожное настроение, вызванное непредсказуемостью поведения коленного сустава, теперь сменилось бодрым расположением духа. Опасения насчет того, что до вулкана я не дойду и застряну в какой-нибудь заднице, теперь были развеяны задорным ветром. И погода в голове теперь была такой же ясной и безоблачной, как за бортом.
Еще на подходе к вулкану удивил своим поведением Алексей. После одного из привалов, до которого еле ноги волочил, он внезапно подпрыгнул и, радостно воскликнув, мол колено больше не болит, побежал тропить с упорством матерого лося. «Наверное волшебную таблеточку тайком проглотил» - подумал я.
Теперь же он просто молчаливо загорал на снегу, ожидая остальных членов группы.
Когда подошли остальные, выяснилось, что есть еще два кратера. А там-то обязательно должна быть куча интересного: и фумаролы, и кипящие кислотные озера - разве что чертей, пляшущих у адского котла, может не быть, так как погода для них еще холодновата.
Ну при таком раскладе грех было туда не сходить.
Солнце висело высоко и светило на всю мощь. А мы принялись траверсировать ослепительно белый южный склон Горелого.
Склон оказался со стороны моей больной ноги, и теперь, находясь под постоянной нагрузкой, она начала посылать в мозг усиливающиеся болевые сигналы. Мои товарищи все дальше отдалялись от меня вперед. Даже Лена с ненадежными кошками обогнала меня. А все мои попытки удержать темп приводили только к скрежету в зубах.
В какой-то момент я осознал, что мои болевые ощущения перешли на качественно новый уровень. Теперь уже не хватало сил не только чтобы материться, но даже чтобы переживать какие-то эмоции.
Каким бы долгим не казался этот отрезок пути, он все-таки был пройден. Мы обогнули первый кратер, миновали седловину и поднялись к краю следующей ямы в горе. Этот кратер тоже был засыпан снегом и внутри него не было видно никакой активности. Зато в его стене отчетливо выделялась большая угловатая, состоящая из слоев разного цвета, скала.
На краю второго кратера мы устроили привал. Виды оттуда открывались замечательные во все стороны.
Серега предложил всем посетить третий кратер. Но на меня после снятия нагрузки с любимой ножки уже накатывала эйфория. И какие-то слабые перспективы увидеть в следующей дырке в горе еще хоть что-нибудь кроме снега не смогли замотивировать меня на дальнейшее уничтожение своего колена.
Девчонки тоже не горели желанием идти дальше. Так что пока ребята месили снег, мы прекрасно провели время, греясь на солнышке и любуясь отличными видами.
Внезапно на седловине появились два мужичка на снегоходах. Они лихо заехали к нам на верх и со словами: "Ну где тут черти?" - принялись рассматривать кратер. Но черти пока и не думали выползать наружу, а тайком грелись в своих норах.
И снегоходчики, обменявшись с нами парой любезностей, умчались вдаль. А нам оставалось только позавидовать проворству, с которым они могли рассекать по этим белым просторам.
Вскоре пришли ребята. Как оказалось, в третьем кратере действительно что-то дымило и булькало. Но огорчения от того, что я этого не увидел, не было. Ведь я уже кайфанул, расслабившись после пытки на подходе.
Пора было покинуть это прекрасное место и отравляться к нашему домику.
На обратном пути склон был со стороны моей здоровой ноги. И теперь я мог идти наравне со всеми. Но уже начал отставать Леша, у которого склон перегружал больное левое колено.
Постепенно спускаясь, мы осматривали широкую вулканическую долину, укрытую снежным покрывалом. Солнце потихоньку все больше склонялось к западу и снег вокруг начинал искриться и переливаться солнечными зайчиками.
Серега предложил проверить зеленый домик на предмет возможности там погостить. И мы пошли туда. А Леша на пару со своей больной коленкой решил такой длинный путь не делать и пошел к домику вулканологов (в который мы вписались накануне) напрямик. Его решение отколоться от группы никто не одобрил, но догонять его и переубеждать тоже никто не захотел.
Домик оказался занят французскими лыжниками, которых только что привезли на снегоходах. Пообщавшись немного с их проводником, мы потопали в более гостеприимный домик вулканологов.
Там нас ждали Леша и Белка.
К своему удивлению мы обнаружили, что в дом пришла самая настоящая весна. Еще вчера тут были сугробы, а сегодня уже во всю звенели капели. Снег на чердаке начал активно таять и теперь наши спальные места подмокли.
Впрочем, бывалым путникам и так нашлось где упасть в таком просторном жилище.
Мутновский
Следующий день, как и предыдущий, с самого утра пообещал быть ярким и солнечным. На этот раз нам предстояло посетить кратер Мутновского.
Оставив Лену отдыхать в домике, мы направились к каньону Опасный, который брал начало у самого кратера вулкана. Наш путь пролегал по заснеженным буграм, которые уже потихоньку оттаивали, обнажая на себе щедрые брусничники. Ягод было много и отъесться кислятины там можно было вдоволь. Но вулкан уже напряженно пыхтел и весь исходил паром. Так что мы не хотели заставлять его долго ждать. И, отмечая брусничным цветом свой путь, мы поспешили почтить визитом товарища Мутновского.
По дороге мы обнаружили цепочку медвежьих следов, идущую в противоположном направлении. Мы скрестили пальцы в надежде, что какой-нибудь мишка не наведается в гости к Лене, покинутой в одиночестве. Лучше бы ему пойти кушать бруснику в борьбе с весенним авитаминозом.
Всю дорогу нас сопровождала Белка, игриво заполняя своим присутствием большое пространство вокруг нас. Можно было только позавидовать тому, с какой легкостью и быстротой она преодолевала такие расстояния по снегу.
Она заранее начала облаивать незапланированных в нашем окружении гостей. К нашей радости это не был голодный медведь-людоед, а просто группа местных. Они выбрались на снегоходах на пикник у вулкана. Снегоходчики резво проскочили мимо нас и поехали в каньон. А мы остались позади и, глядя им вслед, продолжали месить снег в привычной манере.
Постепенно и мы дошли до того места, где каньон врезался в громадину Мутновского. Он заходил прямо в гору и, закручиваясь по спирали, подступал к самому кратеру. Правильнее было бы сказать, что у кратера каньон берет начало. а затем, превращая вулкан в подобие раковины улитки, он выходит наружу, унося с собой обильные потоки раствора серной кислоты. Ручей брал начало из кипящих ванн и чертовых джакузи, окруженных фумаролами, которых тут было в достатке. Был даже гейзер, который плевался кипятком метров на десять-пятнадцать вверх.
Можно было подумать, что таким образом обитатели преисподней выражали свое презрение небожителям.
Повсюду стоял инфернальный смрад, с шипеньем и бульканьем появлялись клубы пара. Вся эта обстановка заставила Белку изрядно понервничать. она скулила пуще прежнего, явно пытаясь отговорить нас идти дальше. Но у нас эти метания вызвали только улыбку.
С интересом понаблюдав за всей этой бурной активностью, выплескивающейся из-под земли, мы пошли дальше. Высоко над каньоном возвышалась остроконечная скала, похожая на рог или коготь какого-то исполинского монстра. Этот штрих безусловно удачно дополнял и без того зловещую картину.
Но тревожных ощущений не было, так как весь этот ужас разбавляло яркое солнце. Место это было закрыто со всех сторон и ветер отсутствовал напрочь. Поэтому, разгоревшись как следует, к полудню солнце начало хорошенько припекать.
Огибая скалу-коготь, мы постепенно подошли к кратеру. Похоже это и был дымоход дьявольской кухни. Но ни повара, ни его рогатых приспешников по-прежнему не было видно. Зато отчетливо чувствовался запах какого-то блюда, обильно приправленного серой.
Кратер был весьма внушительной ширины с крутыми стенами. Мы аккуратно уместились на его остром краю, состоящем из неоднородной породы, которая при нажатии начинала разваливаться. Все это добавляло волнения к созерцанию и без того волнующего пейзажа.
Возвращались мы той же дорогой, что и пришли. Солнце жарило пуще прежнего. В отсутствие ветра пар, извергаемый адской канализацией, поднимался плотными белыми столбами.
Пройдя все джакузи и ингалятории для искушенных любителей спа-процедур, мы продолжили спускаться по каньону, выводившему нас из раковины вулкана.
В перспективе каньона была хорошо видна красивая правильной формы пирамида. Это был вулкан Опала в пятидесяти километрах на запад.
Возвращаясь назад, мы протоптали немало снега. Но были так же и оттаявшие участки. Одни из них представляли собой небольшие болотца с противной грязюкой. Иные были посуше и с обильными зарослями брусники. На них мы делали остановки, чтобы поесть прошлогодних ягод. Домик был уже совсем близко, но брусника принуждала бесконечно приседать за новой порцией кислятинки. И, собрав всю волю в кулак, или просто наевшись, мы сумели преодолеть это препятствие.
К счастью, вопреки нашим опасениям, Лену не съели голодные медведи. Она встретила нас на крыльце дома со сборником кроссвордов в руках и скучающим видом на лице. На наши восторженные возгласы о том, как на Мутновском было круто, и упреки за то, что не пошла с нами, она с натянутой улыбкой сообщила, что отлично провела время за отдыхом с кроссвордами, сушкой шмотья и топлением снега.
С Мутновского мы вернулись довольно рано, так как наш домик располагался сравнительно не далеко от него. Солнце было еще довольно высоко. Так что у нас была отличная возможность подсушить свои пожитки. И крыльцо домика внезапно превратилось в прилавок магазина подержанного туристического барахла.
Перед домом, как у любого уважающего себя вулканолога был газон. На этой оттаявшей площадке с сухой травой, свернувшись калачиком мирно дремала Белка. Следуя ее примеру, и я не упустил такую замечательную возможность вздремнуть на коврике в ароматах прошлогодней травы.
Затем, порешав некоторые бытовые задачи и приготовив ужин, мы все выбрались на крылечко проводить заходящее солнце. Можно сказать, что в рассказе об этом дне была поставлена жирная красная точка.
Шайба
На следующий день мы встали пораньше, чтобы успеть пройти по намерзшему за ночь насту. Он переливался теплыми бликами от восходящего солнца.
Нам предстояло перебраться через перевал и дойти до Северомутновской геотермальной электростанции. Шум от ее скважин, выбрасывавших пар, был слышен у самого вулкана.
На перевале у нас состоялся сеанс связи, так как это место было центром скопления тайных мистических сил. Или, говоря современным языком, сюда беспрепятственно долетал сигнал сотовой связи. В общем, именно здесь за долгое время телефоны начали показывать заветные палочки, и мы этим обстоятельством воспользовались.
Виды здесь были хорошие в обе стороны от перевала. На северо-востоке за дымкой виднелись контуры вулкана Вилючинского, на который мы еще собирались взойти.
Но времени на любование пейзажами у нас было не много, так как солнце начинало пригревать, уничтожая наст и превращая нашу дорогу в белую кашу. И стоило нам только пройти перевал, как от этого самого наста остались только приятные воспоминания.
Теперь с каждым шагом ноги утопали в податливой белой массе, оставляя за собой глубокие следы. Через толщу снега в них пробивался солнечный свет, приобретая лазурно-синий оттенок.
Перед нами лежало широкое пространство, изрезанное рельефом и укрытое толстым снежным покровом. Кое-где вдалеке были видны столбы пара, бьющие в верх из-под снега. Это были незаконсервированные скважины, похоже оставленные еще со времён строительства электростанции.
Первым шел Серега, оставляя за собой глубокие следы. Хоть я и не тропил, а шел в хвосте по набитым следам, но необходимость высоко поднимать колени при движении по углубляющимся с каждым шагом следам начинала раздражать мою любимую больную ногу. Поэтому я не сильно рвался вперед, хоть и отставать не хотелось. Склон был слева (со стороны моей "здоровой" ноги), так что я чувствовал себя гораздо легче по сравнению с Лешей, у которого болело как раз левое колено. Вскоре он начал сильно отставать.
Я старался идти так, чтобы сохранять визуальный контакт и с Лешей, и со впереди идущими. Но делать это было все труднее. В конце концов Алексей и вовсе перестал идти. Вместо него я обнаружил вдалеке на снежном склоне темную точку. Она была совершенно неподвижна и не подавала признаков живого существа. "Значит" - подумал я - "Леша остался вне моего поля зрения". Постоянно оглядываясь, я догнал авангард, который уже устроил привал с перекусом.
Точка на снегу внезапно ожила и поползла за нами. Поняв, что Леша скоро нас догонит, я спокойно присоединился к отдыхающей части группы.
В этот день мы протопали еще немного и добрались до гостиницы "Шайба". Она располагалась в довольно живописном месте, возвышаясь над долиной реки Фальшивой. По форме это была скорее призма, чем шайба.
Мы остановились недалеко от нее возле естественного горячего источника с бетонной ванной.
Место это было укрыто от ветра рельефом, но открыто яркому солнцу. С учетом естественного горячего водоснабжения все это создавало здесь свой особенный очень уютный микроклимат.
Первым делом мы конечно же искупались. Вода в ванне была очень горячей, так что перед погружением приходилось забросить туда несколько лопат снега. в процессе было приятно выпрыгнуть из ванны и упасть в снег, а затем вернуться обратно.
Эти спа-процедуры подействовали очень расслабляюще, и мы дружно разлеглись для полуденного сна.
Не далеко от нашего лежбища находилось скопление гейзеров и фумарол, обильно испускающее пар. И, хорошенько вздремнув, мы в неполном составе отправились его исследовать. (эту достопримечательность называют «Дачными источниками» или «Малой долиной гейзеров»)
Это место напоминало Землю в доисторические времена. По крайней мере, в моем представлении она выглядела именно так. Пейзаж здесь был довольно безжизненный, но ощущалось присутствие чертей. Возможно они прятались где-то за камнями.
Подробно исследовав это злачное место, мы поспешили в лагерь, так как уже хотелось закинуть чего-нибудь горячего в брюшко. Разобравшись с ужином и приняв вечернюю ванну, мы отправились почивать. За весь поход это была наша первая ночевка в палатках.
…
Еле мы успели проснуться утром следующего дня, как Леша устроил нам праздничный фейерверк в честь прошедшего недавно Дня Победы.
На самом деле, по странному стечению обстоятельств, газовый баллон оказался слишком близко к горелке, нагрелся и бабахнул.
Находясь в паре метров от горелки, перед взрывом я расслышал какой-то треск. Хотел было поправить ситуацию, поднял ногу, чтобы сделать шаг - но внезапно меня окатило волной тепла, сопровождавшей внушительный бабах.
Можно было сказать, что теперь я проснулся полностью.
Сегодня нам предстояло вернуться в "малый ключ" (дача джиперов).
С нами по-прежнему бежала Белка. А у Северомутновской ГеоТЭС к нам прицепилась еще пара собачек, которые с ней быстро подружились.
По сравнению с нашей давней спутницей, новые провожатые были более упитанными, более лохматыми и гораздо менее подвижными. Похоже сказывалась хорошая жизнь на электростанции.
Сегодня наш путь пролегал по автодороге, ведущей от станции к населенке. По сравнению с прошлым днем идти было легче, но периодически ноги предательски пытались съехать в колею. Впрочем, нас это не особо беспокоило, так как во все стороны от нас лежали залитые солнцем камчатские панорамы. Мы успели распрощаться с Мутновским и Горелым и теперь, уже с нетерпением, поглядывали на Вилючинский, выделявшийся на фоне более низких сопок. Он горделиво возвышался над прилегающим хребтом и дразнил нас выпяченным к солнцу боком.
По дороге мы встретили Вову на его прокачанной Волге, который во главе небольшой колонны снова вез кого-то к Мутновскому.
По дороге в сторону Вилючинского на нас налетел туман. От солнца он не спасал, а наоборот, рассеивая яркий свет, способствовал равномерной прожарке наших тушек.
На подходе к перевалу начался затяжной подъем. Теперь, чтобы облегчить страдания натруженной больной коленки, я старался как можно больше нагрузки переложить на руки. В общем шел лыжным шагом, но без лыж.
Наконец мы добрались до перевала, на котором было что-то вроде мехдвора или перевалочного пункта для транспорта, курсирующего между электростанцией и населенкой.
Наши новые лохматые спутники сразу же растворились в прилегающих постройках. А Белка неуклонно сопровождала нашу замученную компашку.
Тут же, следом за нами, на перевал взобрался КАМАЗ с пассажирским кунгом. Водитель грузовика, мужчина средних лет с редкими волосами и упитанной собакой, любезно согласился нас подкинуть. Позагорав немного на солнце, мы загрузились в вахтовку. Как самую коммуникабельную, в кабину определили Марину.
Тут нам пришлось бросить Белку, за несколько дней ставшую шестым членом команды. Не обошлось без тоскливых завываний как со стороны отъезжающих, так и с провожающей стороны.
В кунге было сравнительно комфортно, если не учитывать обилие пыли и нехилую тряску, от которой пассажиров нередко подбрасывало над нагретыми местами. Впрочем, это было даже весело. Я пытался балансировать, сидя на каремате и не касаясь грязных стен вахтовки. От этого меня потихоньку начинало укачивать. При этом у меня вызывало зависть то, с каким умиротворением Леха посапывал, по-простому развалившись на колесной арке.
Но вскоре этот аттракцион закончился, и я поспешил из душного кунга, жадно хватая свежий воздух вздернутыми ноздрями.
Оказалось, нашего шофера зовут Андреем, и он часто зарабатывает извозом туристов. А нас он подвез из доброты душевной. Да в общем то у них тут и не принято бросать скитальцев на дороге.
Андрей благополучно довез нас до Малого ключа, где мы провели остаток дня, предаваясь всем прелестям матрасничества и горячей ванны.
Вилючинский
Следующим утром - теперь уже втроем, в сугубо мужском коллективе - мы отправились на штурм Вилючинского. А девчонки остались дальше матрасничать и греть свои кости в горячих источниках.
В начале нам предстоял десятикилометровый отрезок по дороге. К моменту, когда мы его преодолели, воздух уже нагрелся и снег превратился в манную кашу почти без комочков. Получилась она, к сожалению не такой приятной, как у мамы по утрам. Но Вилючинский сосунков не терпит. Поэтому пришлось подобрать сопли и месить белую массу вязнущими в ней ногами.
Идти старались по старой лыжне. Но это не спасало: ноги то и дело проваливались под снег. Это сильно замедляло движение и тренировало терпелку (оказывало деморализующее воздействие).
Через какое-то время, очень длительное по ощущениям, начался подъем. Лыжня начала сильно ветвиться и превратилась в несколько змеек. А мы вошли в нужный нам кулуар и продолжали подыматься под увеличивающимся с каждым шагом углом.
На южном склоне кулуара наблюдались следы сошедших недавно миниатюрных лавин. Под ногами у нас были следы лыж и снегоходов. Попались на глаза даже несколько дорожек из медвежьих следов. Одна из них почему-то уходила вверх по северному склону кулуара.
"Странно" - подумалось мне тогда - "ведь там рыбы явно нет". Другое дело - увидеть следы Косолапого у дороги, идущей по долине реки Паратунки. Вот там-то в это время уже было чем поживиться, и все разумные Мишки, только отошедшие ото сна, должны были спускаться за рыбкой к реке. А я (неправильный Мишка) вот зачем-то перся вверх, как и этот глупый Топтыгин, спросонья полезший в гору.
Пока мы топали вверх размеренным шагом, издалека предупреждая нстырным жужжанием, к нам на гору взлетели несколько снегоходов, будто рой обезумевших пчел. Наверное, от таких вот "пчелок" тот странный мишка и драпанул на гору.
Снегоходчики резво промчались вверх мимо нас, оставив за собой шлейф неприятных выхлопов. Те еще вонючки!
Вскоре они вернулись и полетели вниз. Одна из "пчел" крикнула нам напоследок, что на верху лед и нечего там делать.
"Ну конечно" - ухмылялись мы - "откуда ж там взяться цветочкам?" А для нас это было в самый раз.
Спустя какое-то время и очень много утоптанного нами и пожеванного Лешей снега мы вышли из кулуара на ребро вулкана. По кромке ребра из-под снега выглядывали камни, трава и лишайник. После множества километров снега разной степени чистоты, плотности и фактуры эта часть ландшафта приятно радовала глаз.
Мы прошли еще немного вверх по ребру и остановились на его северном склоне в месте, укрытом от холодного южного ветра.
Там, поочередно орудуя лопатой, мы как следует окопались. Спустя полтора метра слоистого пирога из снега и льда, наш желтый домик оказался надежно скрыт от ветра в уютной берлоге. Для пущей надежности сердобольный Серега выстроил еще снежную стенку с подветренной стороны ямы.
К моменту возведения нашего жилища, из-за продолжительного сидения на месте, мои ноги в промокших ботинках успели порядочно остыть. И я поспешил забраться в спальник в надежде их отогреть.
Ребята, у которых снаружи еще оставались какие-то дела, звали меня посмотреть офигительный закат. Но мои ноги только-только начали нагреваться, и у меня не было никакого желания снова одеть сырые холодные ботинки. И я пытался изо всех сил представить, как же было шикарно снаружи, и уже наслаждался немногим накопленным теплом внутри.
Конечно самым разумным в тот момент казалось остаться в палатке, но теперь я жалею, что не смог живьем увидеть эту панораму в багровом зареве уходящего солнца.
На Вилючинский опустилась морозная тьма, а далеко внизу еще тлела цивилизованная жизнь.
…
Утром штурмового дня мы легко позавтракали, сложили палатку, загрузили ее вместе с лишним барахлом в снежную пещерку, и прихватив самое необходимое, побежали вверх. Нужно было успеть к вершине, пока не налетели облака.
Обогнув зубчатые скалы, мы добрались до фирна, напугавшего вчерашних "пчелок", и, напялив кошки, спокойно пошли дальше.
Спустя некоторое время терзаний зубьями склона горы, мы оказались на небольшой седловинке. С нее оставалось набрать метров 30 до вершины. И мы остановились, чтобы перевести дух перед финишным рывком, укрывшись от ветра в уютном уголке под скалой.
Затем, еще немного посопев и поработав ногами мы, наконец-то добрались до вершины. Панорама оттуда открывалась шикарнейшая: Долина Паратунки, Авачинская бухта, Домашние вулканы и еще много всего интересного - но все это уже с трудом угадывалось через поволоку из мелкой снежной взвеси.
Едва насладившись своим достижением, и выполнив протокольные снимки, мы побежали вниз. Вернее Серега бежал, а я и Леха торопливо прихрамывали, как два порядочных инвалида. Надо было успеть спуститься, пока на гору окончательно не налетело облако и еще было что-то видно.
В лагере мы отдохнули и перекусили под ярким солнцем. А вершина к этому времени уже была плотно закрыта облаком. Леша, с утра бежавший наверх в припрыжку, теперь ощутимо отставал и в лагерь пришел последним.
Покончив с перекусом, мы запаковали свое барахло в рюкзаки и продолжили спуск в долину через кулуар.
Я попробовал спускаться глиссером. Поначалу это было весело. Но, хорошенько разогнавшись, я понял, что лучше так не делать. Ведь спуск становился неконтролируемым, а лететь можно было еще далеко. Перейдя на неловкие скачки, я с горем пополам затормозил и пошел дальше размеренным шагом. Не смотря на эти трюки, любимая коленка вела себя послушно и почти не ныла. Позже я наловчился делать плавные и глубокие шаги. При этом шагающая нога легко скользила и довольно уверенно задерживалась на снегу, становясь опорной. Но иногда передняя нога уходила под снег полностью, до самых бубенцов. Впрочем, Можно считать это пикантной изюминкой во всем этом обилии манной каши.
Пока мы спускались, по нагретому южному склону кулуара сошла лавина. "О ужас!" - должно быть, подумали Вы. Но на самом деле это зрелище не могло вызвать ничего кроме умиления. Лавина была миниатюрной. Сползала она медленно и с каким-то недовольным шипением.
По мере спуска и выполаживания склона, удержаться на поверхности становилось все труднее и ноги проваливались в снег все чаще. И, когда склон закончился, нас еще ждал длинный унылый участок с зыбким снегом и с нашими старыми следами, идущими где-то рядом.
Наконец мы добрались до дороги и, преодолев снежный вал, окаймлявший ее, продолжили путь по гораздо более ровному и твердому основанию.
Теперь наша цепочка начала сильно растягиваться, так как Серега бодро сайгачил вперед, как будто весь день отдыхал, а Леша еле ноги волочил, хромая на левую сторону. И после совместного привала на мосту наша троица разбрелась совершенно безнадежно.
Серега какое-то время маячил далеко впереди, но потом совсем скрылся из виду. Так же и Леша уже застрял далеко сзади. Я останавливался пару раз, чтобы его подождать, но уже вечерело и холодало. Так что стоять там до посинения не хотелось.
По дороге с небольшим интервалом и обилием брызг промчались три ратрака. Вскоре следы Сергея на дороге закончились. Было ясно, что и он, и Леха явно уехали на этих шумных гусеничных машинах.
Теперь я понял, что на дороге я остался один. Вырисовывалась большая вероятность личной встречи с голодными мишками, следы которых на дороге присутствовали.
Легкий привкус страха конечно же добавил немного остроты к приятным ощущениям от прогулки. На всякий случай я решил заранее предупредить зазевавшихся медведов о своем приближении, чтобы лишний раз не нервировать их неожиданной встречей, и завыл то, что получилось вспомнить из репертуара ДДТ, Наутилуса и Маркшайдер Кунст. К сожалению, мои вокальные данные оставляют желать лучшего. Но тут отсутствие таланта оказалось как нельзя кстати. Наверное, все медведи (которым на ухо наступать никто не смел;)), едва уловив мой голос, тут-же прятались кто куда, чтобы только не слышать этого безобразия.
В общем, аудиенция с царем здешней природы не состоялась. Зато я отлично провел время, прогулявшись как следует по "аллее" с кривыми березами, и размяв диафрагму. А в Малом ключе меня еще ждали горячая ванна, сытный ужин и уютные нары.
Там приятным сюрпризом для меня стал факт воссоединения нашей группы с шестым членом. Оказалось, что пока мы ходили на вулкан, наш давний знакомый, Владимир, привез сюда Белку. Теперь она, наевшись как следует, мирно отдыхала на травке и сильно нервировала своим присутствием местного кота.
Петропавловск
Утром следующего дня мы с ребятами, оставив девчонок и рюкзаки в Малом ключе, налегке отправились по уже оттаявшей дороге к Термальному. Нас сопровождала отдохнувшая и бодрая Белка. Девчата же чуть позже отправились нам вслед на УАЗике вместе с обитателями дачи и нашим багажом.
По сравнению с началом похода, природа вокруг дороги заметно ожила. Снега оставалось мало. Повсюду журчали ручьи. А на полянках уже зеленела трава. Местами встречалась черемша. Леша, как эксперт, авторитетно заявил, что она "какая-то не такая", поэтому собирать мы ее не стали.
Кроме "нашего" УАЗика и еще пары машин мы встретили интересного дядьку, который вез к вулканам на микроавтобусе каких-то иностранцев. Он угостил нас березовым соком, расспросил об обстановке на местах наших скитаний, а напоследок позвал в экспедицию по Командорским островам, которую планировал вскоре провести.
К обеду мы прибыли в Термальный. Белка, которая верно сопровождала нас всю дорогу, здесь быстро нашла себе компанию поинтереснее. И на автостанцию мы прибыли уже втроем. До автобуса в Петропавловск оставалось еще около часа. И мы, затарившись всякими ништяками в местном магазе, решили скоротать время на автобусной остановке.
Нас удивил пролетевший мимо местный мусоровоз. Это был новенький блестящий и мощный пикап зарубежного производства. Он остановился возле нас. Из него выскочили бодрые молодчики, закинули мешки с мусором в кузов и быстро умчались дальше. Я даже не успел достать фотик, чтобы запечатлеть эту местную особенность.
Вскоре мы добрались до Петропавловска. На местном рынке мы затарились морепродуктами, а за тем рванули к Океану на выше упомянутом УАЗике.
Океан был прекрасен. К человеку он был холоден и неприветлив, но притягивал своей гордой красотой и необъятным масштабом.
Как и Леша, я, едва осмотревшись, сбросил с себя одежду и приступил к водным процедурам. Только я зашел в воду, как сразу же захотел выбежать оттуда. Но это же был, мать его, Тихий Океан! И я не хотел упускать шанс в нем искупаться. И я рванул на встречу волнам, изображая паралитичного лягушонка. Жгучая свежесть океана взбодрила меня до ломоты в костях. И я выбежал из воды со скоростью пули. Скрипя зубами, я наспех обтерся и напялил все шмотки, что были с собой. Решив сначала высушить ноги, я не торопился обуваться и принялся фотографировать все вокруг. Вскоре я понял свою ошибку, так как ноги закоченели, а отогреться получилось очень не скоро.
Потом мы попали на панорамную площадку с прекрасным видом на Авачинскую бухту и центр Петропавловска. К сожалению, вечно любоваться этим видом мы не могли, да и ветерок тут не давал согреться на вечернем солнце. Поэтому мы снова запрыгнули в машину и поехали в город.
Меня высадили в центре города, возле хостела, где я бронировал койко-место. А ребята помчались на съемную квартиру ближе к окраине.
Устроившись на ночлег, я не преминул прошвырнуться по центральной площади с прилегающими улочками и пошататься по набережной. Попутно я искал продуктовый магазин, чтобы добыть себе ужин. Вместо этого я нашел кучу книжных магазинов и библиотек. Из чего я сделал вывод, что у местных обитателей больше востребована пища духовная нежели телесная.
Но урчание в животе я бы вряд ли смог заглушить какой-нибудь беллетристикой. И к счастью пару продуктовых я все-таки нашел.
Добившись успеха в своих поисках, я спокойно досмотрел закат на набережной почти до титров и отправился доживать этот день в хостеле.
Наше пребывание на полуострове заканчивалось через считанные часы.
Полный улет
Сидя утром следующего дня в зале ожидания аэропорта я любовался видом на уже хорошо знакомые Карякский и Авачинский вулканы. Они как бутдо специально вынырнули из утренней дымки, чтобы проводить нас в далекий путь. Камчатка встретила нас не очень тепло в первый день. Теперь же она как будто не хотела выпускать нас из своих объятий.
Я понял, что этот отдаленный край отличается не только своими ландшафтом, природой и климатом, но также в не меньшей степени людьми, которые его населяют. Людей мы здесь встретили в большинстве интересных и душевных, хоть на первый взгляд они и могли показаться замкнутыми и суровыми. Через одного - то моряк, то летчик, и каждый в душе - романтик.
P.S.
...
На далекой звезде Венере
Солнце пламенней и золотистей,
На Венере, ах, на Венере
У деревьев синие листья.
Всюду вольные звонкие воды,
Реки, гейзеры, водопады
Распевают в полдень песнь свободы,
Ночью пламенеют, как лампады.
…
(Н. Гумилев)
