Часть 1
13 апреля 2002г. Суббота
Сегодня особый день. Мы со Славой, с которым собрались на велосипедах в Астрахань, решили потренироваться.
Нужная электричка отправлялась со станции Минск Восточный. Я пошел за билетами. Перед окошком кассы выстроилась достаточно внушительная и стационарная очередь с корзинами и авоськами. Я злобно раздражался.
С велосипедом ездить в электричке всего удобнее 3-ий, 5-ый или 7-ой вагон: там возле тамбура есть свободное место, где нет сидений и можно приспособить велосипеды.. Ехали хорошо, сидели. Как всегда я был уставший, но и поспать толком не получилось.
Борисов. Я ожидаю у ограды. Слава пошел за пивом и чебуреками. Немного перекусили. Выехали.
День складывался неудачно. Сегодня дул сильнейший юго-восточный, то есть встречный ветер. Он гнул еще голые по весне кроны деревьев, поднимал столбы пыли. После Борисова местность открытая, ветер тормозил очень сильно. Мы вкалывали, крутили педали, но на самом деле тащились едва-едва. В ушах свистело, трепыхали и парусили рубашки.
Переехали реку Плиса, потом трассу М1. Долгожданный лес, что начался возле деревни Гливин, от ветра совершенно не защищал. В горку ехать получалось быстрее, чем вниз с горки, подъем немного закрывал от ветра.
Предвкушаемый отдых на поверку оказался сплошной пахотой, велосипеды катиться не хотели.
До деревни Семеньковичи добрались за 1час 20. Здесь у меня слетела цепь и заклинилась между звездочкой и спицами. Освободить ее удалось кое-как совместными усилиями. На обочине дороги два непородистых, широконосых и губастых сельских парня подожгли сухую траву. Ветер разбивал на клочья едкий прогорклый дым и стелил их по земле. 
Свернули к реке, чтобы отдохнуть от этого проклятого ветра. В лесу он совершенно не чувствовался, только лишь шумели и раскачивались верхушки деревьев.
С обрыва открывался симпатичный вид на разливы и левобережную пойму Березины. Ветер рябил сталистую непрозрачную воду. Однотонное облачное небо. Как раз была такая пора, когда сложно сказать сейчас весна или поздняя осень. Все-таки весна: река сильно разлита. 
Прошло по меньшей мере два часа, прежде чем мы вернулись обратно на трассу Борисов-Березино. Ветер ничуть не стих и езда со скоростью 12-13 километров в час возобновилась. Так было еще часа три. И машин мало, и умеренный рельеф, и гладкий асфальт: все хорошо, но ветер портит всю малину, и от такой велоезды никакого нет удовольствия.
Эти 55 километров от Борисова вымотали много сил. К 20 часам мы выехали на дорогу Минск-Могилев. Ветер как будто начал затихать, очень постепенно. С полей потянуло говном. Как раз мимо нас проехал труженик-Кировец с бочкой на двухосном прицепе. Из горловины бочки шел пар, а на стенках натеки фекалий.
- Смотри, Леша, свеженькое говнецо повезли, - не выдержал Слава.
Двадцать километров в сторону Минска мы проехали за 50 минут. Ветер стал уже не сильным и был типерь не в лоб, а боковой. Могилевка обсажена с двух сторон деревьями и проложена на этом участке по полевой местности.
Сгущались сумерки. В деревне Хутор мы повернули на Юг. Видно плохо, дальше дорогу приходилось буквально нащупывать. До моей деревни оставалось еще 25 километров.
Набрали из колонки воды, жадно попили и поехали дальше. Ночь выдалась безлунная и жутко темная. Едва различались белые пунктиры дорожной разметки. Слава ехал впереди. На его модном велосипеде мигал стоп-сигнал. Молчали. Полное однообразие и ночная мгла. Не свалиться бы в кювет.
Апрель. Холодно. Спустя 45 минут остановились, прислонив велосипеды к дереву. Решили перекусить бутербродами. Небо звездное. В нескольких километрах впереди и в стороне светилась цепочка огней деревни, должно быть Ляды.
Мое предположение оказалось верным. Через какое-то время разметка на дороге пропала, нас начало заносит на россыпях гравия. В асфальте возникли существенные выбоины искусственного происхождения.
- Слава, это впереди чувак идет, или меня уже глючит?
- Да, идет кто-то.
- Да нет, глюк.
- Идет-идет.
Мы объехали бесшумно двигавшегося в ночи пешехода: какой то бухарь. Потом дорога, которую ремонтировали стала совсем ужасной, да и не видно ничего. В деревню Гродзянка зашли пешком.
Мои родственники, что живут здесь, удивились нашему визиту и особенно не понятны были им мотивы подобных поездок на велосипеде. 
Мы со Славой поели, вымылись в остывающей бане и отправились уставшие спать.
14 апреля 2002г. Воскресенье
Утром завтракали блинами с маслом испеченными в печке. Диаметр такого блина сантиметров тридцать и толщина миллиметров десять. Я завалил три, Славу хватило на два.
Выехали в 10 часов. Расслабляться нельзя. К 17 часам Славе нужно быть дома. До дома сто с хвостиком километров пути.
До города районного значения Червень дорога бежала в основном полями и выгонами, или ветер сегодня помогал, либо мы сами взяли такой хороший темп – 27 километров в час. Лесок, свалка, начало города, райисполком, Ленин, рынок на окраине города, несколько магазинов, множество крестьян на велосипедах в том числе и антикварных. 
Та же наконец Могилевская трасса, до Минска километров 60. Посидели в придорожной беседке, попили пива.
После Червеня наш энтузиазм с каждым десятком километров все более убавлялся. Ехать на велосипеде по Могилевской трассе становилось все более скучно. 
Останавливались отдыхать дважды – возле Смиловичей и потом возле поселка Привольный.
После соединения с Бобруйской дорогой перед городом сформировался плотный и дымный воскресный поток. Объехать эту всю кавалькаду решили через Стайки и Новый Двор. Возле деревни Ельница Слава предложил на подъем взойти пешком. Не знаю, какие там у него сегодня дела, но он едва ли уже к чему-нибудь пригоден.
Непростым делом оказалось пересечь МКАД в выходной день после обеда, да еще и с велосипедами. Пришлось нам долго ловить момент.
Через полчаса мы были возле дома. За выходные проехали 200 километров. Слава совсем уж сошел с лица и сообщил, что подобные велозаезды не совсем по его части. Здесь я немного переборщил, договорился с ним ехать в Астрахань в этом году и сразу отбил охоту.
Через три дня 17 апреля я ему звоню:
- Алло, Слава, ну что, мы едем в субботу на велосипедах в Глубокое?
- Нет, не поеду я в Глубокое.
- А с Астрахани в Минск ты хоть поедешь, или не поедешь?
- Мне это не вставляет, и с Астрахани не поеду.
Так пришлось отложить поездку на велосипеде из Астрахани на год.
Часть 2
С тех пор как Слава дал самоотвод я больше ему не звонил, зато удалось сагитировать Сашу Зайкинда – сокурсник из параллельного потока – специалист и призер по бодибилдингу. Он достал где-то нужный велосипед (харьковский турист) прикупил к нему недостающих запчастей. Аппарат получился вполне пригодным для дальних велозаездов. Теперь целесообразно было притереться друг к другу и просто покататься. Но кататься мы не катались, еще будучи студентами были неимоверно заняты. Лишь изредка созванивались по телефону. Билеты на поезд купили где-то за неделю.
Накануне на велосипедах отправилась в Крым следующая компания: Наташа Стельмахович, Алевтина Белозерова, Довгулевич Сергей и просто Петя. Сочетание первых двух нас очень пугало. Две девчонки так быстро стали развиваться на пути туризма и активного отдыха, что появилась угроза оттока от нас к ним и без того не многочисленных кадров. Скажу, забегая наперед, поскольку текст приходится набирать много лет спустя, что их многообещающая команда просуществовала около года, а потом движущая сила и воодушевители обе забеременели, после этого все у них развалилось и там глухо по сей день. Теперь у меня модный гибрид, но катаюсь сам я все меньше и год от года велосипеды и велопоходы у нас все зальше оттесняются на задний план.
Но тогда был 2002 год. Собирались на майские праздники мы прокатиться на исток Волги. Я заранее довел до ума свой Турист минского велозавода. Немало времени ушло на выправление восьмерок.
8 мая среда. 0 день
Встретились в 18 часов на Дружной. Поехали без пышных проводов и ажиотажа. Провожать пришла лишь девушка Зайкинда. Она имела ярко зеленые контактные линзы и вела себя настороженно. Зайкинд накануне рассорился к тому же со своими эмоционально лабильными родителями, которых особенно раздражали его эти велосипеды. Саша сообщил им, что он идет в поход и запер на ключ комнату, чтобы не бросалось в глаза отсутствие велосипеда. Так было проще. На все походы не было никогда зеленой улицы и у меня, но все-таки выбирался я спокойнее.
Мы заблаговременно сняли передние колеса, подвязав их к раме. Велосипеды сделались значительно портативней и короче. Поезд назывался Брест-С.Петербург. В вагон мы погрузились организованно, обосновались за столиком на боковушке.
- Велосипеды с одним колесом, - удивленно высказывались некоторые пассажиры.
Поезд тронулся. Сразу раздражала жара и духота – неотъемлемый атрибут поездок в поезде. Пили пиво рассуждая о том о сем, но больше о медицине, которой оба были не довольны. Мы как раз заканчивали шестой курс, оба уже подрабатывали. Подрабатывали тогда еще правда с энтузиазмом, но уже критиковали нашу прогнившую систему здравоохранения.
9 мая четверг. 1 день
В Дно поезд прибыл рано утром с небольшим опозданием. Прикрутили колеса, осмотрелись. На станции было гулко и пустынно. Легкий ветер пригнал небольшую тучу. Минут десять едва-едва понакрапывал дождь. После установилась стойкая безоблачная погода.
Городок Дно выглядел удручающе скучно. Сама по себе станция большая, поскольку значимый железнодорожный узел. Дома серые с вылинявшей краской, в основном запущенные. Дороги ужасного качества. Одна из немногих, возможно единственная, достопримечательность города – стоящий на вечной своей стоянке неподалеку от здания вокзала паровоз.
Напали собаки. Не столько на меня, сколько на Зайкинда. Они были чрезвычайно навязчивы и научены опытом – близко к велосипеду не приближались. Они преследовали нас и если отставали одни и поворачивали к дому, то появлялись, будто переняв эстафету другие. Саша набрал в карманы мастерки камней и отстреливался. Стрельба получалась мало точной, но собаки пугались. Для этих целей я собирался когда-то смастерить превосходный кнут, но руки не дошли.
Ехали на северо-северо-восток. В Сольцы. Этот участок дороги довольно скучен. Неширокая полоска застарелого асфальта бежит однообразными выгонами и через редкие перелески. Так прошло чуть более двух часов. В райцентре остановились на мосту над широкой здесь приустьевой Шелонью. Вода почти стоячая. Рукой подать до озера Ильмень, куда и впадает Шелонь. У левого берега мужик с лодки ловил рыбу. Ветер рябил воду. От нее отражались солнечные блики.
Далее поехали в Шимск. Проезд был свободен. Я слыхал, что ездили далеко в одъезд, когда совсем недавно здесь реконструировали мост.
80 километров осталось позаде. На рынке в Шимске прикупили кое-чего съестного. Потом снова пересекли Шелонь. 16 километров оставалось до деревни Коростынь, где озеро подходит близко к дороге. Мы приближались по прямой и ровной дороге. Местность плоская и далеко просматривающаяся. Неподалеку от обочины дороги неоднократно видели мы каменные нагромождения,
быстрее всего их стянули, чтобы не мешали на полях. Издалека была приметна церковь.
14 часов. Высота обрыва метров 15.
Дальше простор озера, почти полный штиль. Вода спокойная. На северо-востоке вода сливается с горизонтом, на севере едва различима полоска берега, на востоке сливаются в одну проекцию светло зеленой лилии многочисленные острова и тони дельты Ловати. 
Было солнечно. Одновременно и тепло и как то свежо. Варили макароны. 
Параллельно купались в холодной воде озера. Скорее не купались, а окунулись по разу. Дно не удобное, каменистое, по нему больно и неловко ступать.
Пообедали. После ста километров пути на велосипеде и после того, как выпил бутылку пива, разморило и я уснул прямо на гальке.
Часов в шесть вечера разбудил Зайкинд. Появилась небольшая волна. У кромки воды я поставил миску с ложкой. Миску выбросило, а ложку я так и не нашел. Саша свою и вовсе забыл в Минске, ровно, как и миску.
Полезли обратно на обрыв. Велосипеды были наверху спрятаны в кустах. Вымазались в грязь. Это были сели.
Дальнейший наш путь продолжался на юго-восток в Старую Руссу. Вечерело. Темп был крейсерский. У меня ощутимо болела жопа – это все из-за жесткого седла. К тому же оно стало подвижным – сорвалась резьба на гайке, стягивающей конструкцию.
Саша Зайкинд – очень спортивный молодой человек, бодибилдинг обожает. Он привык серхсильно питаться, особенно белковыми продуктами. У него было сейчас на уме одно, где бы купить молоко. Я предложил магазин, но пастеризованное его не устраивало. Молоко он купил в деревне Нагово и из избы вернулся потрясенный примитивностью быта крестьянина российской глубинки.
Через 13 километров мы въехали в крупную деревню Дубовицы, а после начался райцентр Сатрая Русса. Это был заурядный городок, где тяжело было ориентироваться, а именно – найти выезд на Демянск. С указателями здесь было не очень, да и прохожие обычно советчики плохие, но мы нашли.
Сразу после Старой Руссы нас поглотила атмосфера лиственного леса. Дорогу обступили кочки и высокотравье. Уже зашло солнце. Давали о себе знать мелкие птички. Я остановился возле указателя Давыдово.
- Послушай, Саша, давай метров сто пройдем пешком.
- Что такое?
- Уж больно жопа болит.
В ближайшем кусте послышалось движение, которое привлекло наше внимание. Это охотился большой старый еж. Я подошел ближе и нагнулся, чтобы взять его в руки. Еж угрожающе зашипел, а, едва я поднес ладони совсем близко, подпрыгнул и уколол меня иглами.
- Ты смотри! Матерый!
Слева в просвете между деревьями мелькала то и дело река Ловать. Въехали в маленькую уютную деревню Рамушево. Она вся утопала в зелени. Черемуха так неистово благоухала, особенно теперь под вечер и при этой тишине и безветрии, как только может благоухать.
От Рамушево до Кобылкино 4 километра. Река была близко, но к ней не подойти из-за болотных кочек и сплошного вербного кустарника. Подход к воде нашли только у крайних дворов деревни. Палатку ставили под мощной неровной вербой. В ста метрах светилось окно дома. Но собак не было.
Совсем сгустилась темнота и наступила ночь. Слепил глаза наш яркий костер. Он же освещал черную воду реки, по которой плыла пыльца цветущих деревьев. Педантичный Зайкинд очень долго пристраивал бревнышко для сидения и все не нравилось: то там выше или здесь неровно.
Так миновал первый день, и так мы проехали 150 километров. Поели сытно. Вещи и посуду убрали под тент палатки, а велосипеды состегнули, чтобы не крутились колеса и чтобы их не spiздили. Зайкинд сообщил мне на всякий случай код от замка, который я тотчас забыл. Но главное. Чтобы он помнил.
Пишет Зайкинд
1-ый день. Притирка
Ода шоколаду
Первый день, я думаю, у нас уйдет на притирку. В начале ехалось очень легко. После каждой встречи с «бешенными» собаками новая прорция адреналина была собственным допингом (бесплатным). Оно же забирало сколько то лет жизни и нервных клеток. Мне это надоело и я набрал в карман камней. Любителей собачек проше не волноваться. Ни в одну собаку я не попал, но это приносило моральное удовлетворение.
После часов двух с половиной быстрой езды меня начало пробивать на хавчик. Так есть захотелось, что вот-вот уже гиповать начну. А Леша взял такой темп, что у меня сложилось впечатление о скорости не крейсерской 20-25 километров в час, а намного большей.
- Леша, говорю я, - давай остановимся и приготовим еду, сделаем привал. Ведь мы проехали уже 60 километров.
- Нельзя останавливаться, я засек километраж по столбам, сколько мы проедем за час.
Вот, что я получил в замен своего предложения. Пришлось перебороть себя. Оказалось, что за час мы проезжаем чуть больше 20 километров, после чего Леша позволил сделать сорокаминутный привал.
Озеро Ильмень
Я выражаю огромную благодарность тем людям, которые изобрели шоколад, совершенствуют его рецепт и производят сейчас. Еще большую благодарность и любовь я питаю к тому человеку, который снабдил меня им в дорогу. Это прямо не шоколад, а энергетические плитки. Как вы уже догадались я к величайшей радости и удивлению нашел их у себя в рюкзаке. За рекламу никто не платил, поэтому какой и чей указывать не стану. Прощайте зубы. Еще классно закидывать в топку конфеты-леденцы. Попадутся в магазине, куплю и их. Но тогда этот образ будет называться «прощайте пломбы».
Ложка и миска
Раньше я никогда не видел озера такого большого размера: горизонта не видно, а у берега плещуться волны, как на Черном Море (под этот плеск классно спиться).Такое ощущение, будто мы в огромном заливе: слева устье реки Шелонь, справа дельта другой реки с большим количеством островов. Но острова отсюда сливабтся в одну сплошную линию горизонта. Берег в этом месте обрывистый с мелким гравием. Здесь очень красиво. А еще вода очень холодная. Леша умудрился зайти в нее и проплыть, меня хватило только на то, что я просто окунулся. Слава солнышку, которое сегодня светит и греет и не дало замерзнуть.
Пока стояли на озере, приготовили еду (макароны с тушенкой на ильменьской воде и чай – все очень вкусное.
Подарочек
Ложка и миска! Где вы?!Еще на вокзале в Минске я четко знал, что ложку забыл дома, а вот то, что там осталась еще и тарелка, выяснилось при приготовлении еды. Ложку имитировала лопаточка, выструганная из дерева. Миску заменил котелок. Сейчас 17.23. заканчивается время положенного привала. Следовательно, пойду собирать вещи и будить Лешу. Поедем дальше от озера. Надо будет бросить в него мелочь, чтобы вернуться. Озеро красивое. Плеск волн, как у моря.
Ёжик
Пока мы ели, Леша даль мне камешек с дыркой и сказал:
- Дарю. Это куриный бог. Его можно носит на шее, если вставить шнурок. Но я его брошу на дно аквариума. Приходите посмотреть на мой аквариум и его грунт. Он у меня будет психоделический.
Пока мы ехали, видели аиста, сидящего на крыше автобусной остановки. Потом он куда-то улетел. Под вечер столкнулись с лягушкой. Но больше всего меня удивил и насмешил леша. Он на полном вдруг остановился и положил велосипед и кинулся в придорожные кусты. Сквозь них пробирался ежик. Когда Леша подошел к нему, он для защиты свернулся в клубок и начал шипеть. Потом, когда Леша был готов его взять в руки, он внезапно подпрыгнул и стал колоться. Но на руки он все-таки был взят. Когда я спосил у Леши, зачем он его словил и принес, он сказал:
- Чтобы ты посмотрел.
Этому я несказанно рад. Этот колючий шарик положили на склон дороги, но он не покатился, как мячик, а быстро развернулся.
10 мая 2-ой день пятница
Расслабляться утром не пришлось. Саша подгонял и торопил всем нутром быстрее выступать.
Солнечно. Но пока что еще прохладно. После завтрака принялись чинить седло. Я держал, а мощный Зайкинд изо всех сил закручивал сорванную гайку плоскогубцами. Из-под тени верб хотелось выбраться на освещенное место возле воды. На улицу в деревне выходить не стали, катили велосипеды по тропинке между Ловатью и задами дворов.
Ширина реки под сто метров. Течение едва определяется.Вода казалась чернильно-синей. Через 50 километров отсюда Ловать вливается в Ильмень. С удочками сидели несколько рыбаков.
Перешли мост. Путь наш дальше продолжался на юго-восток. Почти пустынное шоссе также, как и вчера вечером, бежало лиственным лесом. На узком седле было больно сидеть. Разъехаться получилось не сразу.
Через 15 километров пути мы были в деревне Залучье. Здесь требовалось повернуть на северо-Восток. Уже в деревне выяснилось, что ехать придется по гравейке.
Зашли в магазин, который снаружи выглядел совсем невзрачно, как дряхлая приземистая изба. Внутри значительную часть пространства занимала огромная обитая железом цилиндрическая печка.
Гравейки бывают разные, но эта самого ужасного качества. Велосипед содрогался на камнях. Я утешал себя, что так будет 14 километров до Т-образного перекрестка. Сначала местность была ровной, но потом начались весьма крутые подъемы, что по сыпучке их не возможно было взять – велосипеды закатывали пешком. Машины проезжали редко, но каждая нещадно пылила. Ветер пыль сносил не сразу, и ей приходилось дышать.
Эти 14 километров мы проехали за час. До Демянска оставалось 36 километров. Тоже по гравейке. Повернули под прямым углом направо. Метров 300 вообще пришлось ехать по щебню.
Сели отдохнуть на сорок минут. Попили воды. Было тихо и солнечно, но солнце сильно не припекало. С севера – крутой склон (мы были на левом берегу реки Пола). С обратной стороны была наша мрачная дорога. Здесь же стоял знак границы двух районов. За дорогой какая-то каменная ограда, крест и пирамидальной формы монументы.
- Что там может быть, ты как думаешь?
- Похоже на кладбище.
Так оно и оказалось. Здесь было немецкое военное кладбище. Мы прошлись по вымощенной дорожке. Место захоронения потрясало своей массовостью: на каждой каменной пирамиде не менее сотни фамилий. Здесь не одна их тысяча.
Каждый километр далее давался неимоверно тяжело. Скорость наша не превышала десяти километров в час. Дорога шла в основном влажным сумраком лиственного леса вдоль реки Пола. По пути встречались маленькие безлюдные деревни: Карпово, Хахали, Цемяна, Пахино. Ехалось однообразно и тяжело. Не получалось катиться на автомате, погрузившись в свои мысли.
Мы остановились в недоумении: дорога раздваивалась, чего не было на карте. Но тут в поле зрения появились три нимфетки, они стали в сторонке и достали дружно три длинные сигареты. Мы осведомились, куда нам нужно, чтобы попасть на Демянск. Те указали дорогу: «Там выедете на асфальт, и дальше все время прямо».
Мы не ослышались. На самом деле попали вскоре на асфальт, гладкий и недавно уложенный. Радости нашей не было предела.
Снова решили отдохнуть заветные сорок минут, а там уже за какой-то час домчать до Демянска. Было около 16 часов. Велосипеды прислонили один к другому, а сами залегли неподалеку от обочины. Саша на часы поставил таймер. Я радовался каждой минуте отдыха и очень хотелось его продлить. Однако ровно спустя сорок минут часы неумолимо запикали.
Хороший и гладкий асфальт быстро превратился в зернистый, поехали медленнее. Отчего мы так ценили асфальт, все просто: спешим, километров много, а дней мало.
Чем ближе к вечеру, тем сильнее стал ощущаться ветер. Какой? Разумеется, встречный. На пустырях и открытых местах он ощутимо тормозил движение. Всюду было желание отдохнуть. Поводом для пятиминутной стоянки послужил мост через реку Полу. Сильно пахло черемухой. По матовой непрозрачной воде плыли пузыри.
Демянск тоже оказался невзрачным уездным райцентром, в котором я ничего не запомнил. Но в отличии от Старой Руссы нужный нам выезд отыскать здесь оказалось очень легко.
После Демянска прожорливый Зайкинд меня атаковал с навязчивым предложением купить где-нибудь творог. Мне вовсе не хотелось бродить с расспросами по дворам.
На новые сорок минут отдыха остановились подле деревни Скобово. Я прилег на траву, а Зайкинд удалился с пластиковой бутылкой. Вернулся, однако, ни с чем. Хозяева одного из домов предложили подойти в семь вечера. Это как раз через сорок минут. Отдыхалось хорошо. Солнце клонилось к западу, сделалось ощутимо прохладнее. Из ближайших кустов послышалась выпь. Зайкинд рассказывал истории то как он был свидетелем на свадьбе, то как кумом на кристинах. Истории начинались по-разному, но одинаково заканчивались. В семь часов он вновь сходил к знакомому дому. Но и второй раз вернулся с пустыми руками и жутко недовольный.
Что-то после последнего привала не ехалось совершенно.
Все было просто – мы постоянно поднимались. Ничего удивительного – Валдайская возвышенность. Демянск обозревался, как на ладони. Он остался сзади и был значительно ниже. Вертикальной черточкой возвышалась в небо теле или радиомачта. 
Долго ли ехали, коротко, но остановились возле деревни Ильина Гора. Местность существенно изменилась, сделалась неимоверно рельефной, как в некоторых районах Подмосковья или в Харьковской области. Далеко просматривались холмы и гребни леса, располагающиеся на разных уровнях, ярусами. Здесь, где выше, растительность была какая-то более чахлая. Тут ничего пока еще не цвело, в то время, когда, там, где ниже, растительность просто благоухает – все утопает в черемухе.
Дорогу перебежала лисица. Мы обменялись впечатлениями. Подъемы все продолжались. Поднимались по щербатому асфальту. Машины после Демянска не встречались. Было тем не менее комфортно, умеренно прохладно, покойно и почти идеалистично. Все хорошо, если бы мы не торопились, не были ограничены во времени и, если бы Глаз не проложил такой долгий маршрут в 725 километров.
Подъемам казалось не будет конца, но они, наконец то, достигли своего апогея и затем начался пологий спуск. Вместе с его началом закончился асфальт.
Я немного ошибся и повернул на километр раньше. Так случайно мы оказались в деревне Плещеево. Деревня почти покинута. Живет может несколько семей. Зайкинд тогда еще увлекался бодибилдингом и был одержим едой, особенно молочными продуктами. Нам как раз повстречались жители держащие корову. Из их избы вышел Зайкинд очень удовлетворенный, с молоком и творогом. Я что к первому, что ко второму совершено равнодушен.
Мы нашли нужную нам дорогу. Когда огибали Мстижское озеро, принялось смеркаться. У меня слетела и ущемилась цепь, которую мы высвободили совместными усилиями. Глаз раздражался, более терпеливый Зайкинд рассуждал и был в этом деле рационально направленной большой физической силой.
Еще развилка Вотолино-Соболево. Нам на Соболево. Остановились на задворках деревни. Жилых домов не более пяти. На наших глазах заходило солнце. Сильно похолодало. Я был в рубашке, майке и свитере и дрожал.
Лагерем стали неподалеку от Соболево. Дорогу пересекал ручей, называется Кунянка. Был здесь как раз удобный, нависающий над водой обрыв. Вода мутная и торфянистая. Палатку ставил Зайкинд, я занимался костром.
- Ну, что, Саша. Давай водки выпьем.
- Нет, вставать рано. Давай завтра.
- Давай. Завтра значит завтра.
Забегая наперед, скажу, что это был уникальный поход. Эту единственную бутылку я привез тогда обратно.
Минувший день выдался тяжелее предыдущего, а последующие были и того не легче.
11 мая 3-ий день суббота
Утро. Погода устойчивая, как и все эти дни – ясно и прохладно.
Палагино – нежилая деревня, причем покинута она давно. Дома просели, а где покосились, дворы захламлены и там поднималась молодая и буйная по весне растительность. Миновав эту деревню, снова оказались на развилке. Нам теперь налево. С гравейки свернули в лес. Эта лесная дорога была совсем запущена и не имела теперь никакого хозяйственного значения. Там нам предстояло проделать километров 12.
Нас окружала лесная тишина и приятное одиночество, которое приходит вместе с осознаванием российских масштабов. Для проезда на велосипеде дорога была условно пригодной. Она была весьма рельефной, изборождена рытвинами и колеями, где стояли лужи, поперек были перевалены могучие деревья, или иные просто очень низко нависали. Большей частью получалось не ехать, а катить. Время шло, километры давались особенно медленно. Лес на время расступился, и мы оказались на заброшенном неровном пустыре. Тотчас подул холодный ветер и мы моментально замерзли. В центре этого пустыря возвышалось печальным монументом полуразрушенное строение, причем до такой степени, что уже нельзя было определить его функционального значения.
Выехали наконец из леса. Здесь были некоторые разногласия с картой. Дорога на ней изображена через деревню Ровень Мосты. Но на поверку она выходит на нужную гравейку совсем в стороне от этого населенного пункта.
Ветер задувал косо слева. За счет меняющей то и дело направление дороги, он был то боковым, то почти попутным. Мы смещались на юг. Было, как это говорят «де жавю». Почему то вспомнилась аналогичная ситуация год назад. Тоже была холодная весна еще на несколько недель раньше. Только тогда мы выбрались из заказника «Голубые озера» на такую же гравейку и выехали в деревню Ольшево. Теперь же было почти так же, но деревня называлась Балашево и была больше и запущенней. Давно уже не было воды и хотелось пить. Потребность эту реализовали только теперь. Как раз в Деревне повстречался придорожный колодец. Глубокий. Пили с жадностью.
Деревня Машугина Гора, после Залучье. За ней появился асфальт. Снова рельефной сделалась местность. Эти 8 километров от Залучья до Свапуща ехали мы как нельзя славней. Вот точь-в-точь, как в том году вдоль озера Мястро. Местность такая же самая, только замест Мястро был здесь один из плесов озера Селигер, дорога похуже и почти отсутствовали попутные и встречные машины.
В Свапуща Зайкинд тотчас исчез в магазине. Я подошел к мужику, что-то капающему лопатой.
- Скажите, а в Волговерховье здесь сворачивать?
- Нет, километр спустя.
- Как там, асфальт?
- Нет, там грунтовая дорога.
- А-а. Спасибо…
Зайкинд вышел из магазина со значительным пакетом конфет-ирисок. Дальше мы совещались, колебались, возникли сомнения в необходимости и целесообразности поездки на исток Волги. В противовес сей достопримечательности ставилась катастрофическая нехватка времени и 36 километров лишней и неровной дороги. Для велосипедиста профессионала, что там лишние 36 километров – тьфу! – только удовольствие. Но нам, не адаптированным к этому делу, когда приходится проходить за день под 150, приходилось с этим считаться. Я записал в свой актив посещения истока Волги и теперь эти тяготы ничего не стоят. Вот и тогда, много лет назад мы, нищие студенты, торопящиеся домой так подумали.
Это для велосипедов нелегкий был путь. Дорога была рельефной и на редкость зыбучей и каменистой. Ведь гравейка гравейке рознь. Песок здесь был особенно вязкий, а камней особенно много. Придорожный лес исключительно однообразен. Он всегда тем однообразнее, чем шире дорога. Отбитая жестким спортивным сидением задница горела неугасимым огнем. Плелись мы километров 10 в час. Был еще один существенно астенизирующий фактор. Не столько встречные, сколько попутные машины. Пыль они поднимали нещадно. 
Любопытным оказалось местечко Волговерховье. Расположилось оно на цепочке холмов, ограниченных лиственным лесом. Есть две церкви. Одна, самая, что ни на есть обыкновенная. Другая (мы ее еще издали увидели), – смотрится величаво. Это три купола и стены из кроваво-бардового старинного кирпича. В непосредственной близости от истока Волги солидные валуны и сход к воде по деревянной лестнице. 
Волга начинается из кочковатого болотца, как тощий ручеек из так называемого родника. Но это не совеем привычный для обывателя родник, где бьют ключи. Просто глубокая лужа с прозрачной водой и торфянистым дном. А, может быть, ключ и бьет под специальным, сооруженным здесь на помосте деревянным домиком-часовней, который был на замке. К нему ведет помост. Имеется и нужная табличка, свидетельствующая о том, что в 199N-ом году сюда приезжал Великий Патриарх Всея Руси и освятил это место. Следовательно, вода здесь автоматически стала святой. 
Зайкинд нагнулся с помоста, чтобы окропить водою руку. Но сучился конфуз. Из кармана упали его солнцезащитные очки, причем в воду, прямо в святой источник. Выход из создавшегося положения был найден. Я придерживал за ноги. Саша же склонился с помоста вниз туловищем. Очки в итоге достали.
Были мы здесь не одни. В специальном месте запарковалось что-то около двадцати машин. Около полтинника человек сновало народа. Покидая это место, мы едва не искусились на копченую рыбу. Да что там ее втридорога нам нищим студентам покупать. Так и поехали себе назад в Свапуща.
Дорога назад была столь же напряженной, медленной и нудной, еще тяжелее, чем в эту сторону. Отдыхали по пути минут 15. В Свапуща прибыли, когда было часов 19. Здесь тоже размялись и постояли минут десять.
Дорога дальше казалось, что идет исключительно в гору. Изначально асфальт был приятен и гладок. Он вскоре сменился трещинами и тяжелыми выбоинами. Какое-то время нас сразу слева сопровождало озеро Селигер, однако после дорога пошла лесом. 36 километров преодолели мы за два часа. Но это быстро, поскольку где то еще мы ненадолго останавливались. Прямо – дорога на Осташков. Он нам менее всего и нужен. Нам направо через райцентр со своеобразным названием Пено. Не знаю, как правильно ударение.
Опять, чем позднее время, тем все более холодно. И даже тенденция к заморозкам. Уже одели на себя все имеющиеся вещи и все равно холодно.
- Смотри-смотри, - восклицал Зайкинд.
Здесь была при дороге неизвестно значения четырехгранная пирамида, невесть знает из какого выполненного материала. С одной из сторон мы обнаружили приземистую дверь.
Зайкинд был и есть креативный и увлекающийся человек. Он что-то про такие пирамиды слыхал. Он все рассказывал мне поравнявшись, пока мы продолжали путь дальше, что в подобных пирамидах не известно почему не портятся продукты, а вода при температуре 100 градусов не кипит и ниже нуля не кристаллизуются, словом ведут себя, как идеальные жидкости.
Смеркалось. Дорога была хороша, гладка, ровна, пустынна. По асфальту весело шуршали шины наших совдеповских «Туристов». Мы давали хорошую скорость. Так бывает в короткий промежуток только в безветренный вечер, когда мобилизуются какие то остатки сил, становится хорошо и даже ощущается какая-то ловкость и даже могущество. Остановились по пути однократно в одной из полужилых деревень около колонки. Воды набрали про запас в имеющиеся емкости, тем более она была вкусная.
Стемнело вот уже окончательно, причем ночь безлунная и исключительно темная. Мы неслись сломя голову, а перед райцентром Пено был крутоватый и длительный спуск. Асфальт без разметки, и границы дороги в темноте плохо определялись. Но хоть бы не вынесло за ее пределы при такой-то скорости.
На указателе район именовался не Пенский, а Пенянский. Въехали в сам райцентр Пено. Он оказался неимоверно длинный, с двух сторон прижатый к дороге озерами. Здесь после эйфории спуска я особенно явственно почувствовал, насколько устал за день.
Остановились около освещенного ночного магазина. Я как раз накануне возле пирамиды вспоминал, как обожаю яйца. Зайкинд относился тогда к еде с любовным трепетом и этой идеей просто зафанател – идеей изготовить в велопоходе ароматный омлет. Здесь в этом ночнике было что угодно, но яиц не продавали.
А городку Пено все не было и не было конца. Я уже начал про себя по этом у случаю раздражаться. Закончилась было селитебная зона, но её сменили промышленные территории и капитальные сооружения, заборы-заборы.
Усталость и физическая и психическая все сильнее давали о себе знать, только за очередным перегибом дороги и таким долгожданным райцентр Пено наконец то закончился. Проехали мы потом немного и разбили лагерь в лесу недалеко от обочины дороги. Ровное место нашли не сразу – все бродили по кочкам между елями в поисках более менее ровного места, чтобы хотя поставить палатку.
За день мы выбрались из Новгородской области и продолжали путь теперь по Тверской. 129 километров вымерил я курвиметром – это наш итог дня. Можно возвращаться домой. Задачи, которые намечали, мы выполнили: в озере Ильмень купались и исток Волги посетили. Теперь главное успеть.
12 мая 4-ый день воскресенье.
Зайкинд поднялся первым, сварил завтрак и тогда начал меня будить. Поднимались в этом походе мы рано. Обычно это для нас не характерно.
До Смоленска оставалось 350 километров, что проехать за два дня реально, но очень напряжно. Силы уже не те, а если по плохим дорогам, тогда уж совсем жопа.
Выехали. Дорога шла лесом. Сразу первый десяток километров сильно болела точка опоры о седло. Каждая выбоина отдавалась болью. Я даже для смягчения подумывал отрезать кусок коврика.
Зайкинд ехал впереди. Направлялись мы в сторону райцентра с очень каким-то педерастическим названием – Андреаполь. До туда километров пятьдесят.
Наше шоссе пересекала узкоколейная железная дорога. Прямо возле пересечения стоял мотовоз (локомотив с карданным валом). Возле него мужики – уже с утра пьяные. Зайкинд на полном серьезе поинтересовался, смогут ли те нас подбросить до Смоленска.
Мы миновали исток реки Запалная Двина и оказались в деревне Охват.
- Пошли, Леша, наконец то купим яйца.
Магазин отыскали без труда. Яйца в ассортименте были.
Минут через пять мы сидели на местной помойке возле не действующей водонапорной башни. Один проделывал в скорлупе ножом симметрично два отверстия, другой выдувал содержимое в пластиковую бутылку.
Снова мы едем в сторону Андреаполя. Дорога идет совсем не так, как обозначена на карте. Скорость километров 20 в час.
На въезде в райцентр искали, где бы набрать воды. Все колодцы без ведер (чтобы не spizdili). Воду нам вынес неизвестный мужик. Тут же рядом оказался его кореш. Мы ввязались в не нужный нам разговор.
- И где, они эти туристы такие карты берут. Я сроду карт этих мест не видел.
- В Москве.
- Я тоже много где поездил. Вот только во Владивостоке не был. Даже в Новосибирске был… Так что едьте, ребята, до Бибирево, а там уж до Нелидово по трассе Рига-Москва. А та дорога прямая, что идет из Бибирево, – одна гравейка.
Мы отъехали еще немного и завалили по три порции мороженого. Потом Зайкинд уехал куда-то совсем не туда. Догоняю:
- Саша!
Нет ответа.
- Саша!!
- Что?
- Ты куда едешь? (Он свернул по главной).
- А что? В Бибирево.
- Так это прямо.
- Давай у местных спросим.
Тут начал я раздражаться. За этот наш велозаезд я ни разу не ошибся, а он таки пошел спрашивать.
Снова мы пересекли железную дорогу, реку Западная Двина и оказались на пути истинном. Дорога шла вдоль реки, и поначалу ехать было хорошо. Так продолжалось около десятка километров. Потом река ушла в сторону. Мы проехали еще десяток, сошли с дороги и выбрали подходящее место для обеда.
Находились мы в придорожных кустах. Здесь протекал шумный каменистый ручеек. Кашеварил непосредственно Зайкинд. Я обеспечивал костер и воду. Сначала съели по тарелке супа. Потом варили макароны, куда Зайкинд вылил гомогенное яичное месиво и добавил крапивы.
Обед получился знатным. После него нас разморило. Сказывалась хроническая усталость. Мы повалились и позасыпали.
Селение Бибирево выглядело более упаднически в сравнении с ожидаемым. Хоть бы указатель на въезде был. Снова заходили в магазин. Никогда в жизни я не съедал более килограмма карамелек в день, как вот сейчас. Это Зайкинд научил.
Далее согласно рекомендациям знающих людей 13 километров поехали прямо и оказались на трассе М 9. Это которая Рига-Москва. До Нелидова оставалось 42 километра. Мы понурые и уставшие отдыхали сидя на автобусной остановке. Было 19 часов. К вечеру снова начало сильно холодать.
Рига-Москва – четырехполосая трасса с газоном посередине. Когда то это была бетонированная дорога и теперь на стыке плит сплошь глубокие ямы. Они кое-где грубо залиты смолой. Трафик машин приличный, и скорость высокая. Так подвеску разбить ничего не стоит. Но носятся.
- Леша, здесь же фуры!
- Так и хорошо. Она за собой еще ветерком подтягивает.
- Нет, ночью бы я здесь не поехал.
Рельеф холмистый. Ветер умеренный, но встречный. Эти 18 километров в час давались нам путем неимоверных усилий. Потом лес. Я потихоньку начал от Зайкинда отставать. Ему и самому эта дорога не покатушки.
Остановились. Слева от нас беседка. На столике прибиты гвоздями охотничьи гильзы. Перекусили.
- А конфеты еще есть?
- Нет больше. И так два килограмма за сегодня съели. Сгущались сумерки и появились первые комары.
С трассы М 9 свернули в сторону где-то спустя минут сорок. Нелидово промышленный райцентр. По его западной окраине протекает речка Межа. Пересекли железную дорогу. К этому времени сделалось темно окончательно. Искали долго место для стоянки. Но вдоль дороги все тянулись деревни да садовые участки. Спустя километров десять после Нелидово попалась нам подходящая еловая лесопосадка. Сошли с дороги и выбрали, где ельник погуще. За ним кусты и низкий сырой выгон.
Костер наш горел в кустах, где мы проломали брешь. С дровами было не очень весело. Их приходилось приносить издалека – корни тополя.
Поужинали оперативно и залезли в палатку. Устали сильно. Ночные посиделки и задушевно-доверительные разговоры не практиковались.
13 мая 5-ый день понедельник.
Рано утром меня принялся будить Зайкинд и отправлять на улицу варить завтрак, мол, он вот вчера варил.
Солнце еще не взошло, трава мокрая, холодно. Воду я набрал в неподалеку протекающем канале. Ненавижу утро. Завтрак сготовился быстро, минут понадобилось где-то сорок. Зайкинд бичевал Урюпинскую «резиновую» тушенку.
Дальше была распускающаяся весенняя зелень и бесконечная дорога. Ехали лесом строго на юг. Позитивных мыслей не было. Обманчивое солнце мало грело. В спину упиралось ушко котелка, я быстро натер себе позвонок.
С начала следующего райцентра Белый (этот будет поменьше, чем Нелидово) длинный пологий спуск. Тормознули около колонки. Пили воду. Вода воняла железом. Возле магазина съели шесть порций мороженого.
Мы так хотели к ночи быть сегодня в Смоленске. Но, стало очевидно, что не будем, едва началась после Белого гравейка. Все мы герой асфальта. Когда асфальт – хорошо, а чуть что хуже, вот и начинаем пищать и жаловаться. Оно ведь и в жизни так же точно… На большинство подъемов заехать не было сил. Но упорству нашему не было предела. Мы очень медленно, но верно боролись с километрами, песком и пылью. Так было километров сорок. Были и хорошие эмоции. Это очень красивый участок дороги, малонаселенный и лесисто-болотистый, изобилующий местами боевой славы. Возле одного из повстречавшихся обелисков мы даже заметили ручную гранату и каску – все времен второй мировой.
В деревне Воронцово мы наскребли по карманам десять рублей – больше не было. Пошли в мангазин. Последний размещался в каком то сарае. В общем снова купили мороженого. Ни в жизни я не ел его столько. Присели затем возле жидкого забора. Наблюдали за беспечно бегавшими вокруг собаками. Тут же слонялась полуумная бабушка. Потом подошел к нам доживающий последний может месяц алкоголик. Он уже не мог почти говорить, но бло понятно, что просит немного денег. Мы его прогнали.
Асфальт появился скоро, после этой деревни Воронцово. Ноги ехать уже не хотели. В стороне, орографически справа, приметен стал поселок Озерный. Здесь же недалеко мы остановились. Было 17 часов вечера. Мы растянулись в тени тополей и задремали. За сегодняшний день холодное солнце нещадно спалило лицо, которое горело теперь неугасимым огнем.
Зайкинд стал меня тормошить, едва настало 19 часов вечера, и с нетерпением стал приглашать ехать в дорогу.
Езда дальше продолжалась не на жизнь, а на смерть. Этот день в истории велопутешествий я и по сей день помню. Зайкинд начал постепенно отрываться вперед.
Километров через девять проезжали поселок Пречистое. Там как раз в это время был пожар. До райцентра Духовщина еще 39 километров. Дорога приятна и пустынна, но это не могло компенсировать физическое истощение. То бежит она лиственным лесом, то между сплошных рослых кустов. И чем ближе к Духовщине, тем значительнее горки. Перед деревней Змиец горка была такой крутой, а как раз не мешал ветер, что я разогнался на велосипеде так, как никогда в жизни.
Въехали в Духовщину уже в сумерках. Вечер выдался сегодня погожим и в отличие от всех предыдущих теплым. На улицу высыпало несметное множество нимфеток: красивых и некрасивых, толстых и тонких – все без исключения дымились и горела шкура.
В Духовщине разменяли доллары. Зайкинд ходил за колбасой в магазин. Потом я на него разозлился, что упрямо настаивал поехать по какой то левой более долгой окольной дороге. Потом у меня с велосипедом что-то стало происходить, чего ранее никогда не бывало. Цепь стала как будто прокручиваться. Но, благо явление это оказалось транзиторным.
От Духовщины отъехали километра четыре. Была здесь неподалеку деревня Бабино. Остановились в темноте, чтобы съесть свежекупленную колбасу. Я убедил Зайкинда:
- Ну, смотри, до Смоленска осталось 60 километров. Мы сейчас однозначно не доедем. Давай пока ляжем спать в гетто, а только станет светло, тотчас подрываемся и крутим тогда до Смоленска. Завтра в Минске ты по любому к 17 часам будешь. В 10-11 утра мы в Смоленске. Ехать до Минска 4,5 часа.
Гетто устроили минут спустя двадцать за деревьями, что обсаживают дорогу. Дальше была пашня.
Как я за сегодня устал! Сон не заставил себя ждать.
14 мая 6-ой день вторник.
Спал я, как пшеницу продавши. Едва забрезжил рассвет, Зайкинд тотчас принялся меня будить.
На завтрак был жирный гусиный паштет с хлебом. Местность была отрытая и далеко просматривался прозрачный горизонт. Я пробовал сфотографировать, будто Зайкинд держит на ложке солнце. 
- Смотри, Леша, смотри! Что это!?
Совершенно неожиданно со стороны восходящего солнца на пригорок недалеко от нас поднялся огромный силуэт. Большой старый лось остановился, увидев нас в неожиданном оцепенении. Секунда-другая замешательства, и он, круто повернувшись, грузно пустился бежать по полю, пока не исчез в ближайших кустах ( в низине поля была балка), с хрустом ломая ветки.
Сели на велосипеды. В течение первого часа было очень холодно, особенно в кисти рук. Я натягивал на них рукава свитера, но и это не особенно сильно помогало. Через километров двадцать мы выехали не М 1 – трассу Минск-Москва. Только здесь стало уже не холодно. Минск-Москва отличалась от трассы Рига-Москва разительно. Здесь идеально гладкий асфальт и еще со свежей разметкой. За поход измотались и ехали небыстро, хотя и ветра то особо не было. Местность однообразная и рельефная.
Перед Смоленском поселок Печерск. Там мы остановились возле магазина желтого цвета и снова наелись мороженого. Сам по себе Смоленск начался сразу после танка на постаменте. Не было городских окраин, частного сектора и промзон. Очень долгий и крутой спуск. У меня с сегодняшнего дня проблемы с задним тормозом. Я опасался, хоть бы не кувыркнуться через голову.
К вокзалу выехали очень быстро, не разу не ошибившись и по кратчайшей дороге – скорее интуитивно. Поезда ожидали чуть более двух часов. Имел название он Адлер-Минск и был почти пустой. Я удивился, почему идет он через Смоленск, когда всегда раньше через Гомель.
Сидели мы отдельно. Сначала пытались поспать, однако почему то ничего не получилось. Потом долго гоняли чаи.
Как Зайкинд и мечтал в Минск до 17 часов мы прибыли. Встречала его возлюбленная (он сделал ей звонок из Смоленска).
Наш план был выполнен, велозаезд завершился. Цепь сияла теперь, как начищенный пастой ГОИ пятак, так она истерлась от смазки. Велосипед я поставил пока на балкон до лучших времен, а такие, несомненно, надвигались.
{jcomments on}
