Автор Юрий Лившиц
По зиме, настоящей, мы скучаем определенно. В прошлом 2016-ом году такую зиму удалось поймать только однажды в короткий промежуток. Это был мой первый зимний поход. Я участник, был тогда поставлен перед фактом. Ходили по Бобруйщине. Мы прошли за выходные на лыжах 30 километров по территории заказника местного значения «Дубовский Каскад Озер».
То был поход номер 65А или «Второе пришествие в снеге», а даты проведения 23-24.1.2016. Из 18 человек финишировали 13. Пятеро же сделали реверс. Чтобы подобное блядство не повторилось, Глаз оговорил условия сразу, что в этом походе билет «продается» в один конец. Из Псковской области в Беларусь Верхнедвинский район. Из Себежа, если быть точнее, в Освею. Лыжные энтузиасты сообщили, что идти хотят на лыжах. Лыжи брать не воспрещалось, но поход позиционировался все же как пеший.
Дивергенция Смирнова состоялась еще в Минске. Ко всему прочему Смирновы получили повреждения в Закапне и об участии Александра речь уже не шла. А группа «Перигей Смирнова» и вовсе не создавалась. Как в виду отсутствия лидера, так и кворума личного состава.
Это было ужасно. Неполный ледостав случился еще в декабре. Визуально – лед на водоёмах лежал, но выход на него был на грани фола. Уже все стали беспокоить несчастного Глаза, да и сам Глаз беспокоился о реальности осуществления проекта. Однако, предшествующая походу неделя уверенных морозов сделала свое дело. На стоячих водоемах лед образовался такой, что если еще опасно ездить на машине, то уже можно вполне уверенно по нему слоняться пешком.
Импресарио мероприятий 2016 года Пузочеса Игоря приберегли до лучших времен. Глаз меня назначил менеджером малых мероприятий принудительно на весь 2017-ый год.
Все складывалось хорошо. К нашим срокам и избыточные морозы отпустили.
14 января
Приехали! Сладкая пелена утреннего сна мгновенно растворилась в тусклом свете салонных ламп микроавтобуса. Зашевелилось, зашуршало все вокруг. Сознание постепенно возвращалось в моё тело, в памяти всплыли: суетный рабочий день пятницы, поспешные, как обычно, сборы рюкзака, вокзал, задушевные разговоры и размеренное покачивание плацкартного вагона поезда Минск-Витебск. Вспомнилась и погрузка в микроавтобус в городе Полоцк. В свете вокзальных фонарей обильно сыпал снег.
Все было свежо убрано самым белоснежным снегом. Даже вагон, в котором мы приехали, да и весь не длинный состав поезда были крыты белой искристой вуалью. В Полоцке еще в нужном месте подобрали Максима-Летчика-Пенсионера. С лыжами наперевес он всем видом своим выражал готовность к выходу на маршрут. Но не было с ним венного спутника кота Вачека (теперь уже кастрированного).
Заброска на территорию России в район райцентра Себеж заняла полтора часа. Картинка сложилась. Тем временем наш тёплый и уютный микроавтобус растворился в предрассветной мгле. Осознание происходящего добавили слова Глаза – «Все. Дальше у вас билет в один конец!» 48 километров (фактически за счет коррекции в процессе вышло 44,75 км).
Итак, примерно 7 часов утра 14 января. Первые полкилометра мы шли по заснеженной лесной дороге. Картина великолепная - вокруг все белым бело, деревья по обе стороны дороги тянутся своими ветвями вверх и сплетаются высоко над нашими головами, создавая тем самым ощущение очень большого, но все же замкнутого пространства, при том достаточно светлого из-за отраженного от наших же фонарей света. Дорога вела в деревню и была хорошо укатана. Наша группа с кодовым названием «Апогей Смирнова» состоит из 10 человек. Где-то впереди идёт Глаз и Бронислав Глумгольд он же Ярослав, Настя и Сергей, Оля, Антон Мощный, Саша Мазаник, Миша Миндибеков, Максим-Лётчик-Пенсиоер и я. Следы ведут через заснеженные огороды прямо к озеру Ороно. Соседнее и более восточное озеро Себежское по площади больше Ороно. Оно чуть-чуть выше и с Ороно сообщается не широкой полузаросшей протокой.
Характерная серость для раннего утра не даёт четкости картинке. Сзади райцентр Себеж отбрасывает свой свет в матовое предрассветное небо. Огни ярче, огни тусклее, прожектора и маяки на высотных вышках и трубах. Справа и вперед бескрайняя белая пустыня. Но её граница обозрима – приземистая равномерная щетина леса. Она лишь слегка контурирует, угадывается в темноте. Нам туда. Мы идём на юг. А огни Себежа довольно быстро отдаляются. Делаются ниже, приземетстее и компактней.
Идти пока достаточно комфортно, температура около минус 5. Примерно самая идеальная, ибо еще не холодно, но одежда уже не намокает. Глубина снежного покрова совершенно терпимая. Преимущественно 15-20см (это примерно по щиколотку), осадков практически нет. Но воздух влажен. Что-то сеется из утреннего сумрака. Пока ещё скудно. Открытое пространство кое-где даёт возможность разгуляться ветру, однако мы хорошо вроде как одеты, сухие и полны сил, и он (ветер) не являлся для нас помехой.
Примерно к 9 часам утра преодолеваем длинник озера Ороно. Делаем в конце его небольшой привал. Рассвело окончательно. Зубчатые и щетинистые сплошь лесные берега чёрные или темно-зеленые. Везде, прежде чем начинаются они после льда, - полоса рыжего тростника. Ороно чем дальше на юг, тем все более стало сужаться в узкое горло. Миновав протоку, мы вышли в следующее небольшое озеро Глубочица.
Продолжаем свой путь на юг сквозь мерзлый тростник. Его метелки слегка колышатся, перешептываются. Я иду и наслаждаюсь зимним пейзажем. Есть какая-то грандиозность и величие в этом бело-чёрном безмолвии природы, и ещё как-то до мурашек приятно быть частью всего Этого. Между тем, маршем проходим через какую- то деревню и выходим к Протоке Глубочица. Родники в этом месте не дают возможности образоваться льду (температура воды выше нуля). По открытой воде плавают два белых лебедя, рискнувшие, видимо, перезимовать здесь. Сделали небольшой привал, подкрепились.
- Дайте мне быстрее булку! - затребовал Глаз.
Были тут еще две утки. Они держались лебедей на почтительном расстоянии. Булку до них все равно было не добросить. А лебеди ели элегантно. И не отказывались от все новых кусков. Подкармливание было решено прекратить.
Не замерзшую Протоку Глубочица с хрустом обходили по прибрежному тростнику, проломав в нем тропу. Так мы вышли на уверенный лед следующего озера Белого в виде непонятной фигуры плавного квадрата с узурами. После первого же далеко вдающегося в озеро тростникового мыса взяли левее на юго-запад. Настроение в коллективе было приподнятое. В совершенно снежном и самом нежном отвесно нападавшем на безветрии снеге, будто саване, десять идущих гуськом туристов оставляли жирный и очень грубый плавно извивающийся след. Будто умышленно обезображивая эту идеальную бархатную слегка искристую поверхность.
Заснеженные зеркала озёр сменяются прибрежным тростником и лесом, беседками на берегах (за поход было их несколько), располагающимися по пути нашего следования.
Ребята, мы с вами должны научиться видеть и любить природу. Наша русская природа богата, красива, разнообразна в любое время года. Но мы не всегда замечаем эту красоту. Зимой природа совершенно не такая как весной, осенью и летом. Все становится белым, чистым, светлым, все изменяется, как в сказке.
А. С. Пушкин назвал зиму волшебницей: «Вот сама идет волшебница зима». На темную землю зима набросила алмазное покрывало, а на деревьях повесила серебряную бахрому. Реки покрыла льдом, построила мосты ледяные. Как бы она ни строила, в узких местах, где родники и не смешивается с большой массой вода, – промоины. Снова промоина в протоке между Белым и цепочкой следующих озер, которые называют Озерявки. Перешли мостик. Сделали привал длительнее предыдущих. Перекусили. Рассказывали какие-то смешные истории. Глаз хохотал фальцетом – признак превосходного расположения духа.
Промоину обошли берегом и вновь вышли на лед. Озерявки это три озера с протоками большей или меньшей ширины между ними. Обходили снова промоины. Тут неподалеку сидели двое рыбаков. Они были возбуждены. От скуки или хорошо уже накатили, но, скорее, то и другое. Они нам орали:
- Бараны! Куда вы претесь! Там течение! - и так сотрясали воздух много раз.
- Глаз, а они же кричат…
- Да пошли они на хуй! Пусть кричат. Нашел, кого слушать.
Десятичленной с неравномерным расстоянием между звеньями цепочкой группа, непринужденно и с нужным запасом обходя не скованные льдом участки, в довольно хорошем темпе миновала систему озер и проток Озерявки. Прошли, созерцая весьма живописные и поистине зимние виды. Лес с обоих берегов был близко. Хвойные лапы перегружены кухтой, а лиственные деревья оделись в пушистый бархат.
На выходе в озеро Нечерица попалась беседка. Делали привал. Глаз ходил в разведку. Из-за стены тростника ничего было не разглядеть. Разведка не из-за сомнения выхода на Нечерицу, а посмотреть, нет ли промоин. Их больше и не было. Глаз вспугнул крупных птиц. Грузно со свистом размахивая крыльями, они ретировались. Вскоре Алексей вернулся.
Озеро оказалось совсем близко. Вскинув рюкзаки и пройдя берегом не более 10 минут, наша группа вышла к Нечерице, входящего в состав Себежского Национального Парка и эту систему Каскада Себежских Озер, откуда вытекает Свольна. Оно было бескрайнее. А именно в длину 8 километров.
Снегопад, интенсивность которого увеличивалась, начиная со второй половины дня, создал иллюзию отсутствия горизонта: невидимая белая линия берега плавно переходило в такую же невидимую белую линию неба. Не выражая свои мысли вслух, я восхищался увиденным. Мы здесь были совершенно свободны и одиноки.
Очень люблю красивую снежную зиму. Когда всё вокруг укрыто холодной ватой. Когда на улице пусть даже и мороз. Тогда действительно каждый день кажется чудесным. А зимний поход! Это так красиво! Всё вокруг на несколько минут перед закатом становится серо-лиловым и причудливо таинственным. Так занялись первые сумерки.
В начале пути по бескрайнему белому озеру Нечерица мы повстречались с группой, точнее стаей тех самых, что, видимо, вспугнул Глаз, птиц. Это были гуменники, возможно, простые серые гуси (я не орнитолог) - четыре взрослые особи сидели на снегу и наблюдали за приближающимися туристами. Натуралист по призванию, фотограф по должности в походе Максим-Летчик-Пенсионер первый не выдержал и погнался за эксклюзивным кадром. Отснятого материала я не видел, но испуганные птицы лениво подорвались, взяли разбег и величественно, как тяжелые самолеты-бомбардировщики начали, хлопая крыльями, неспешно набирать высоту. Заложив вираж налево, они возвращались и, достаточно низко пролетев над нами, не преднамеренно (а может и с умыслом) совершили в полете акт дефекации. Птицы вскоре скрылись за верхушками деревьев. Поверьте, зрелище по истине впечатляющее!
Ну, а далее нам предстоял путь в Рай (как сказала Настя). Точнее мы шли на юг с легким отклонением к западу - там по замыслу Глаза мы должны найти беседку, где останавливались на ночлег в июньском байдарочном походе номер 67. Беседка не видна с озера. Зато, если войти в вытекающую из озера Свольну (самая восточная точка самого большого южного плеса озера), она там сразу и будет. Беседка подразумевала крышу над головой и как минимум стол, защищающий от снегопада. Про Глазовы обещания я много наслышан, но в существовании этой беседки не сомневался нисколько, ибо сам же там летом присутствовал!
Темнело неумолимо быстро. Ориентиров кроме берегов не было. Интенсивный снегопад продолжался. Снежного покрова даже в сравнении с утром ощутимо прибавилось. Все заметно устали. Доселе довольно кучная, наша группа слишком сильно стала растягиваться. В конечном итоге, прошли по озеру около 7 км – почти весь его длинник. Его южный фас стал закругляться к западу. Беседку мы так и не нашли. Свольну прошлый раз отыскивали по треку. Теперь трек проходил мимо. Пусть даже и в несколько сот метров. Полагалось опознать выход Свольны визуально. Река стратегически нас не интересовала. Карты Псковской области у Глаза не было. И в какую именно бухточку зайти и найти, где эта Свольна вытекает, в темноте было сейчас не понятно. Ясно было то, что мы её уже проскочили. Мало того что темнота, так и река к тому же не зияет в озеро истоком. А его, исток, маскирует тростник. Поиски истока Свольны, а вместе с ним и беседки были признаны теперь не рентабельными. Зато ночевали все в одном месте (не так как летом). Напомню, что штормовая погода на этом обширном озере Нечерица разбросала в том июне эскадру из шестнадцати разнотипных байдарок далеко друг от друга. Держать строй, и двигаться флотом было совершенно не возможно. Хоть бы удержаться было тогда на волне.
Лагерь поставили, где пришлось. Место Глаз выбирал в темноте. Дрова были голимые. Костёр разводили долго, но дружно. Едкий вонючий дым крутился по спирали и выедал глаза. Но все стремились к огню. Глаз деловито матерился. Они с Брониславом тягали все новые хворостины. Веселая и жизнерадостная Оля, когда огонь окреп, и костер стал гореть сам, приготовила прекрасный поздний ужин.
А тем временем рюкзаки и палатки довольно сильно засыпало снегом. От тёплой еды глаза закрывались сами собой, все говорило за то, что вечер для меня подходит к финишу.
15 января
Зима – будто настоящая Снежная королева, холодная и иногда неприветливая. Зато прекрасная в своих шикарных белых одеждах из снега и украшениях из бриллиантов льда.
Набросив на плечи шаль из ветра и метели, она неслышным шагом легко ступает по земле, радуя нас своей красотой и веселыми зимними забавами.
Веселых зимних забав было в достатке - все завалило снегом. Прежде чем выйти из палатки его приходилось стряхивать с перегруженного тента. Ветви деревьев прижимались к земле под его тяжестью. Дрова ломать было решительно сложно. Даже с самой тощей сушины сыпался снежный душ. На голову, плечи, руки, за шиворот. Температура оставалась на уровне минус 5 градусов. Это радовало. Ничего не текло, не капало. Снежного же покрова прибавилось за ночь к тому что было существенно.
Подъем был по Глазовски поздним. Хотя дежурные, назначенные с вечера, поднялись организованно. Утренний бивуак получился, как обычно, затянувшимся. Выдвинулись мы в дальнейший путь примерно к 13.00.
Сегодня нам предстояло пройти оставшиеся километры по озеру Нечерица. Срезая кое-где по его прибрежной полосе, перейти российско-белорусскую границу в районе озера Лисно (последнее уже относится к Беларуси), пройти потом по его диннику примерно 6-7 км и продвинуться по территории ландшафтного заказника Освейский на юго-запад как можно ближе к озеру Освея.
Второй ходовой день был похож на предыдущий: все тот же величественный и безмолвный черно-белый пейзаж. Однако, глубина снежного покрова стала больше; мои «вибрамы» промокли еще в правый день. Фонарики их нисколько не спасали (как вывод в подобные походы надо брать бахилы или утеплённые резиновые сапоги).
Срезав через тростник и березняк мы вошли в залив все того же озера Нечерица. Шлось гораздо тяжелее в сравнении со вчерашним днем. Не из-за усталости, а по объективным причинам – навалило снега. Глаз, раскачиваясь в стороны, торил следы.
Чтобы попасть на байдарках в Лисно нужно ехать по Свольне. Русло её изгибается дугой к востоку.
Глаз изобрел красивейший альтернативный и более короткий зимний вариант – напрямую по стрелке курсом 225 градусов сквозь лес, а потом и через небольшое озеро Зеленец с круглым и ровным островом в центре.
На берегу этого самого озера Зеленец отдыхали в замечательной беседке. Коллектив был воодушевленным. Было здесь в изобилие заранее заготовленных дров. Высказывались предложения: «А давайте здесь и останемся!»
А дальше был живописный спуск по помосту к озеру Зеленец. Наш путь проходил прямо через превосходный круглый остров. Такие частенько бывают подмыты или по каким-то другим причинам возле них неполадки со льдом. Глаз предусмотрительно отступил метров пятнадцать в сторону. Потом шли напролом через рельефный бугристый лес. Холмик начал понижаться. Впереди по курсу в занимающихся сумерках замаячил просвет.
- Когда же привал, Глаз?
- Еще триста метров. Он у нас будет в Белоруссии. До границы пару минут хода.
Наконец, деревья расступились, и – мы вышли на акваторию Лисно. Длинное, как и Нечерица, Лисно было в полтора раза шире последнего.
В самом конце озера хутор. По всему периметру 360 градусов только там горело два фонаря – далеко. Наш курсовой угол был градусов 205 или может даже 210. Шли медленно, нудно, монотонно, но методично. Полтора часа без привалов. Максим-Летчик-Пенсионер тянул волоком какой-то куль и начал сильно отставать. Потом он ухудшился на столько, что высказывал идеи остановиться ночевать, а, дескать, утром нас догонит. Летчик-Пенсионер в виду повышенной самостоятельности среди имевшихся, был самый неудобный для Глаза участник. Оставлять его, разумеется, не могло быть и речи. Следов назавтра уже, скорее всего, не будет.
Мы двигались при свете налобных фонарей. Шествие выглядело фантасмагорично. Бесшумно клубясь в лучах, сеяли снежинки. Почему то в мыслях звучал мотив «Сарабанда». Глаза цеплялись за ориентиры где-то далеко на берегу (огни хутора). Однако, даже после двух с лишним часов пути они не особо приблизились. Наконец, впереди идущие свернули направо к берегу. Вернее он сам приблизился как выделяющаяся во мгле щетка низкорослых деревьев или кустов. Идти стало намного легче: сказалось присутствие цивилизации. Мы шли по следам снегохода. Вот он очередной привал у берега. Где-то вдали, оттуда, откуда мы пришли, мелькал фонарик Максима-Летчика-Пенсионера (похоже, его рюкзак был очень тяжел, к тому же снег налипал должно быть на лыжи, и их приходилось часто снимать и нести на себе). За разговорами время прошло быстро, подошёл Максим. Был он сильно к тому времени изношен, но Глаз его купил следом вездехода. Мол, теперь идти осталось не много и будет это уже по свободнее.
Еще немного передохнув, двинулись дальше, туда, куда вели следы снегохода. В свете фонарей по обе стороны дороги стояли молодые ели с пушистыми сугробами на ветвях. Вездеходный трек вполне совпадал с желаемым. Вывел он на дорогу более уверенную. Направление было юго-западное. Неожиданно утопающий в сугробах повстречался нам сезонный и не обитаемый теперь хутор.
Шли затем уже не долго, отвалив от лесной колейной дороги налево. План ходового дня был к тому времени выполнен. Глаз нашел на апогее лесного бугра в редком, но высоком сосновом бору просторную поляну. Все. На сегодня хватит, приехали, здесь и стоять будем. Главное, что вокруг есть деревья, а это значит, что будет хороший огонь и наверняка получится подсохнуть и обогреться, также приготовить тёплую еду и чай.
Было очень тихо. В безветрие лес не издавал никаких звуков. Было только наше снование. Мертвый лес, ни насекомых, ни птиц, ни лягушек, как вот, к примеру, летом. В свете налобных фонариков бесшумно падали и падали снежинки. Мощный Антон и Бронислав Глумгольд, не зная усталости, бросили рюкзаки и углубились в лес в поисках сухостоя.
- Глаз, там колыба (хижина в Карпатах), – вдруг сообщил Мощный.
- Где колыба?
- Там.
- Далеко?
- Метров примерно сто.
Колыбы не было. Вместо этого две просторные беседки из очень дорогих отборных бревен. Два сортира, лавки, кострище, баки для мусора и мангал. Ко всему прочему имелись два небольших сарая. Один из них с сухими дровами! Вот они оборудованные платные стоянки. На то он и Национальный Парк. До Границы «Себежский». Здесь у нас «Освея». Но это для отдыхающих летом. Теперь же платить, естественно, некому и незачем. Вооружившись топором, к рубке халявных дров дежурные приступили весьма бодро. Им сегодня повезло.
Все участники похода были очень рады, так как, естественно, соскучились по теплу, сухим вещам и горячей еде. Все ожидания оправдались – согрелись, просохли и поели. От того было радостно и спать совсем не хотелось. Разговаривали высокопарно, смеялись и жались у огня до 3 ночи. Огонь ярко полыхал. По деревьям бегали тени.
15 января
Новый день неизбежно настал. Утренняя картинка была хороша – незамысловатые, но добротно сделанные постройки на фоне заснеженного леса. Сквозь деревья просматривалось озеро. Кстати говоря, это было всё то же озеро Лисно, хотя я ожидал, что мы окажемся на берегу озера Белое.
Саша Мазаник с Брониславом «усадили» топор в еловый чурбан. Глаз до этого как раз сказал под руку: «Топор только не усадите». Его освобождали сорок минут с помощью подрезания кусков древесины пилой.
Вышли раньше предыдущего дня. Снега за прошедшую ночь навалило еще больше. Пробиваться через Белое Глаз решил сегодня не разумным. Планировали, учитывая сложившуюся обстановку, слегка обойдя по дорогам южнее Белого, таки прийти к Освейскому озеру. Иначе - теперь уже нужны лыжи. Поход начинали, когда они ещё были лишними, но сегодня после трех дней перманентно идущего снега скорость тропежки по целине прогнозировалась совсем низкой. Кроме скорости количество сил на тропежку пешком уходит не соизмеримо много.
Кроны деревьев просто перегружены снегом, и от этого кажутся еще более величественно. Осиротели совсем зимующие птицы. Узкая колейная лесная дорога. Вокруг зловещая тишина. Всё спит. Белыми истуканам стоят и не шелохнутся старые деревья-великаны. А хрупкие молодые красавицы сосенки и берёзки склонились под тяжестью снега, будто приветствуют нас. На мою варежку опустилась маленькая, нежная снежинка. Какая она пушистая, нарядная. Но от моего тепла быстро растаяла.
Все также было безветренно и бесшумно. Колейная дорога бодро извивалась и довольно вскоре выбежала на унылое поле. На пригорке был хутор. Там мы увидели одинокого местного жителя. Набирали воду. Дедушка сообщил, что называются они Малашково.
Маршрут закончился по укатанной дороге на запад. Лес был причудлив. Пейзажи по сторонам дороги годились на фотообои. Кровавыми каплями контрастировали ягоды калины – еще не склеванные снегирями.
Лучше всех снимал Мощный. Шли совершенно непринужденно, болтая о том, о сем. То там, то сям на север от дороги было загорожено высоким проволочным забором. Таблички указывали, что ведется видеонаблюдение. Также что тут, дескать, какой-то таможенный пункт (?). На одной из таких огороженных территориях стояло несколько кузовных МАЗов. Неожиданно мы увидели, что там между самосвалами ходят непринужденно олени.
По ней, этой дороге, дошли до Освейского Озера. Оно – второе по размерам после Нарочи. В вечернем сумраке Освея далеко мрачно простиралось своей нетронутой белизной. Едва просматривалась на горизонте узкая полоска противоположного берега. К урезу воды даже не подходили – уже наелись хождениями по снежной целине.
Здесь была трасса Р117 вблизи населенного пункта Чепаевский. Пешеходная часть путешествия подошла к концу. Дальше был сиротливый привал с пикником у обочины, да томительное ожидание транспорта.
Машины единичные. Вдруг остановилась штатская легковушка. Вышел в форме пограничник. То была проверка документов пограничной службой Верхнедвинского района (для бдительных граждан приграничной территории наше передвижение не осталось незамеченным: позвонили, сообщили).
- А кого вы ловите?
- Как кого? Вьетнамцев.
- А чего вьетнамцев?
- В Прибалтику бегут через нас. Но вы на них не похожи, кажется.
- У нас Миндибеков же есть. Так вот он немного похож.
Прибыл водитель. Бус был другой, но водитель тот же. Он уже почитал сайт и сообщил, чтобы его в следующий раз в походы непременно приглашали.
Приехали в Полоцк. Привыкнув к сугробам на улице, нам не привычен был резко засыпанный снегом город и в том числе вокзал. Вокзал в Полоцке, где нам пришлось провести три часа, был весьма уютен. Нас не гоняли. Переоделись сколько то. Группа Глаза довела «до Кондратия» сборами в магазин. Делегатов-добровольцев туда еле выпроводили.
Возвращались на ночном поезде Витебск-Минск. Приехали сильно впритык к началу рабочего дня. Время 6.30 и почти всем надо сразу же на работу!
Заключение
Если обобщить все три дня, то можно конечно отметить, что поход под названием Дивергенция Смирнова не состоялся. Но не состоялся как сама дивергенция (никто никуда не расходился), однако состоялся зато как собственно поход. Хотя хватает чуть ли не каждый раз и без того дивергенций. Всегда кто-то куда-то соскакивает. Этот раз для группы «Апогей Смирнова» билет был в один конец. Этот поход номер 70 получился хорош во всём!
Хочется поблагодарить всех участников за тёплую, дружескую атмосферу, а Алексея за организацию данного мероприятия. Следующий 71-ый «Прорыв через Ольманы» неизбежно состоится согласно расписанию. А билеты из деревни Ольманы продаются опять только на ту северную сторону болота – в один конец!
