Дружище Фрэнк сказал как-то при нашем знакомстве в Южноукраинске: глядя на человека, который впервые на скалах, всегда можно понять, будет ли он заниматься скалолазанием. Если у новичка горят глаза, если он приходит в восторг, решая задачу расположения своего тела в пространстве, если он готов снова и снова срываться ради возможности продвинуться вверх еще на несколько сантиметров – значит скалы уже заразили его своим вирусом. 

В этот раз мы впервые поехали на скалы без Фрэнка. И место выбрали новое.

Озеро Ястребиное расположено в Карелии, в 170 км от Петербурга. От Минска же ехать ровно тысячу. Ехали долго, нудно с многочисленными остановками на заправки, туалеты, перекусы. Я вообще не люблю ездить в караванах. Постоянно приходится следить, чтобы задняя машина не отставала при многочисленных обгонах, иногда сбрасывать скорость и ждать, пока тебя нагонят. Наташа за рулем своего маленького Пежо достойно выдержала испытание гонкой. А Сергей Волосач так боялся стать обузой, что укатил далеко вперед на Колином Espace и опередил нас почти на час. С нами были дети, которые могут и любят покапризничать в самый неподходящий момент, поэтому решили добираться с промежуточной ночевкой. Я подыскал неплохое место южнее Питера на берегу Финского залива. На практике же вышло совсем иначе. На подъезде к Сосновому Бору завидев белорусские номера, нас остановила пограничница, а когда взглянула в наши паспорта жестко констатировала:

- Погранзона. Белорусам нельзя.

- Так с кем погранзона? До Эстонии еще 300 км, а до Финляндии – Финский залив

- Белорусам нельзя.

- Так мы же в одном общем Союзном государстве!

- Белорусам нельзя

И поехали мы искать другое место в этой с(т)ранной  стране России, где куда не плюнь – везде какая-то зона. Когда готовил автопробег до Чукотки, выяснил с удивлением, что вся Чукотка – погранзона. А она по размерам, между прочим, как три Беларуси.

Пришлось встать на ночлег в узкой полоске леса между Финским заливом и шоссе в непосредственной близости от погранпоста. Многочисленные кострища и мангалы указывали на то, что пикники здесь – обычное дело. Лагерь ставили быстро, поскольку темнело быстро, а холодало еще быстрее. Финский залив в этом месте представлял крайне низкоэстетическое зрелище – заросшее камышеподобным тростником соленое болото.  Над болотом, пронзительно визжа, кружили чайки, судя по маневрам, готовые к спариванию. Их визг периодически заглушали только звуки проезжающих авто. Оставалось надеяться, что и те, и другие по ночам спят. Место ночлега поразительно напоминало мне наши ночевки в Глазовских походах, когда по юности, без навигаторов мы становились на ночлег далеко затемно, а с утра обнаруживали, что находимся на какой-нибудь свалке, или посреди деревни, или в городском парке. 

Но, несмотря на это, настроение у всех было приподнятое. Все были рады вырваться, наконец, из Минска, из десятичасового сидения в машине. Первый ночлег – это предвкушение предстоящего путешествия, когда само приключение еще не прожито, и ты испытываешь восторг и радость от того, что оно, приключение, только началось и еще не скоро закончится.

Наутро небо затянуло, и мелкий дождь запел свою монотонную песню. Под его стук мы и въехали в Питер.  Пять часов потрачено на шопинг продуктов и турснаряжения, а кассовым чеком можно было обернуть Наташину машину и завязать бантик сверху. Выезжали из Питера уже под проливным дождем. Новое Приозерское шоссе не обозначено на моем навигаторе, и мы по ошибке съехали в поселок Агапово. Он бы нам ничем не запомнился, если бы не прокол колеса Колиной машины. В результате потеряно еще полтора часа на шиномонтаж и перебортировку. 

После вчерашней встречи с бдительными пограничниками я переживал, что озеро Ястребиное тоже находится в погранзоне и уже прорабатывал варианты на этот случай. Самым реальным, казалось, махануть еще 1000 км на север в Хибины и полазить там. Маргасан высказал эту абсурдную идею в качестве шутки, но с каждым километром она казалась все менее и менее абсурдной. На деле же выяснилось, что раньше озеро Ястребиное действительно входило в погранзону, но уже лет десять как погранзона уменьшена, и граница ее отнесена   в сторону Хитолы.

Подъехали к озеру уже почти в сумерках. Беглая разведка показала, что, как и ожидалось, до озера дорог нет, а пешком идти минут 25-30 по сильнопересеченной местности. С детьми, ночью, под дождем – удовольствие малоприятное.

Пришлось организовать еще одну ночевку в непосредственной близости от нашего автопарка. 

Утром началась методичная работа по переносу лагеря на озеро. Навьюченные рюкзаками, веревками, стульями, недельным запасом продуктов, бензопилой и баней, все в мыле, мы сделали несколько ходок от машин к будущему лагерю. Именно так я и представлял себе свой день рождения ))!!!

Пока мы носили вещи, дети пытались убить друг-друга различными инструментами

Вокруг озера и в ближайших окрестностях огромное количество обжитых стоянок. Как правило, все они именные и принадлежат каким-нибудь турклубам, университетам и другим организацияv. Но так как мы были на озере одни, то могли позволить себе выбрать любую. 

Мы нашли шикарную оборудованную стоянку на высоком скалистом берегу. Сделана она была на славу. Все места под палатки представляли собой помосты на бревнах с уложенными поверх досками. Кроме стола с лавками на поляне присутствовала трехэтажная тарзанка, а также конструкция, напоминавшая базу для роупджампинга. Посреди лагеря располагалось кострище, сложенное из огромных плоских камней.

Для детей натянули слэклайн и гамак. Вообще, гамак, вещь классная. Хочешь, чтобы дети перессорились и подрались – натяни ОДИН гамак. Наблюдал уже неоднократно. 

Весь день был потрачен на переезд и оборудование лагеря, так что на скалы мы даже не вышли. Итог – три дня на то, чтобы добраться и обосноваться на озере – никогда в наших пикниковых походах логистика не была такой длинной по времени. На Памир и то быстрее.

Природа Карелии только просыпалась после зимы.  В темных лощинах еще лежал снег, а все подходы к скалам и озеру были насквозь промокшими - талой и дождевой воде некуда деваться на скалистой подложке. Точно также обстоит дело и с деревьями. Огромным гигантским елям и березам невозможно надежно закрепиться на скалах, и они в большом количестве, выкорчеванные лежали вокруг озера, создавая в лесу атмосферу жутковатой сказки. В Беларуси уже появились листья, а здесь на деревьях почки только едва набухли. Зато вокруг голубыми пятнами расцвели пучки подснежников. Весна только начиналась.

Скалы

Скальные массивы расположены вдоль восточного побережья озера и дальше на восток вдоль соседнего озера. Их очень много, но для лазанья приспособлены лишь несколько.

Так повелось, что, когда наша Организация посещает скалы, каждый приезжает со своими мотивами. Основная масса – новички, хотят попробовать и поглазеть, вторая по многочисленности – побухать и лишь немногие едут конкретно на скалы. Вот и сейчас подобралась приблизительно такая же выборка, только с перекосом в сторону третьей группы. 

Вот уже больше года большая часть основного состава Организации регулярно посещает скалодромы, но выездов на скалы не делали. Так что было очень интересно проверить, улучшились ли наши навыки. Новые неизвестные маршруты лезть с нижней страховкой сразу не рискнули, - вывесили сверху Витеньку, который провесил несколько пятерок и шестерок.

Ну а дальше понеслось. Первое сильное впечатление после долгого отсутствия – настоящие скалы совсем не похожи на скалодром. Ну абсолютно не похожи. Нет никаких привычных ручек, активных и пассивных зацепов, мизеров. Все зацепки нужно открывать, находить и исследовать на каждом шаге. Это не Дениши, где ты знаешь, что «...если чуть-чуть подпрыгнуть, то справа вверху в трещине будет удобная ручка… », как правило, уже намагнеженная. Ястребиные скалы для нас новые, маршруты не исследованы, и срываешься даже на легких маршрутах, потому что денешевскую «удобную ручку» не нашел, или не допрыгнул до нее, потому что не знал, что она существует. 

Второе сильное впечатление – скалы очень мокрые. Несмотря на то, что за время нашего присутствия дожди сменялись солнечной погодой, скалы не успевали просыхать, и даже сухие на вид, при контакте с пальцами мгновенно отдают влагу. Даже удобные активные зацепы не держат. Еще не вышел на маршрут, а на скальники уже налип слой грязи и листьев. Извели ни одну банку магнезии.

Третье сильное впечатление – скалодром все-таки вещь полезная. В пальцах появилась небывалая до этого времени уверенность и выносливость. Обнаружились какие-то наработанные движения и «стандартные положения». А еще гораздо быстрее восстанавливаешься в перерывах между маршрутами. 

Скалы попробовали все – и взрослые и дети. Дети ныли, стонали, истерили, пыхтели и капризничали, но лезли. 

А в перерывах на отдыхе стреляли по банкам, людям и летучим мышам.

Даже Коля-Армянин одолел один маршрут. 

Ну а наши девушки были на высоте. За девушками всегда приятно наблюдать снизу. 

К вечеру погода резко испортилась. На лагерь обрушился шквалистый ветер. Пришлось даже обвязать нашу высокую кемпинговую палатку Brest 4 веревкой (скрытая реклама). 

На следующий день, когда я проснулся, Катя и Наташа жарили яичницу под проливным дождем. Максим зажал уголь, и они геройски пытались поддерживать огонь в мангале промокшими дровами.

Ждали погоды до обеда. 

А в обед решили все же выдвигаться на скалы, не смотря на непогоду. 

По мокротище попасть к подножию скалы Парнас можно только по перилам. Устроили для детей аттракцион с перилами. Для взрослых провесили вертикальные, а детей спускали парашутиком. 

Дождь усилился и перешел в проливной. Мокрые люди в мокрой одежде лазили по мокрым скалам. 

К пяти вечера сбухтовались и пошли в лагерь сохнуть. 

А вот следующие дни принесли хорошую погоду и дали полазить. 

Взяли даже одну 6с. Правда, пальцы порвали так, что к вечеру вся скала была в кровавых подтеках.

А еще, когда погода позволяла, у нас были хорошие душевные вечера с костром, гитарой, чаем и другими напитками. А в прочем, как и всегда в Магадане.

Сергей Волосач удивил нас, а больше всего Маргасана, различными пиротехническими трюками с парафином и газовыми баллонами.

Четыре дня мы были на озере совершенно одни. Но на 1-е мая приехало просто огромное количество питерцев. Побережье озера наполнилось голосами, музыкой, бензопилами и собаками-попрошайками. На нашей поляне нам тоже пришлось потесниться. Пришли ее местные владельцы (создатели?) с большой группой новичков. 

Озеро превратилось в улей. А значит нам пора уезжать. Свою программу мы выполнили. 

От поездки остались душевные и теплые воспоминания, и сейчас, через две недели после возвращения, когда я пишу эти строки, хочется вернуться назад и все повторить. А значит приключение удалось!

И на последок – фотографии ночного Питера, сделанные Сережей Ковальчуком.