Участники похода
Подгруппа «Минкевич Костя»
1. Глаз – Руководитель проекта «поход №77А» и подгруппы «Минкевич Костя»
2. Маша Ярошевич– Синоптик, корреспондент, менеджер на весь 2018 год, казначей
3. Гладкий Саша – Бытовой сектор, фотограф, можно на телефон
4. Мощный Антон – Старший фотограф
5. Бронислав Глумгольд – Участник
6. Пряник Сережа – Аптечка
7. Кураева Татьяна – Корреспондент
8. Алексей Сантехник - Сантехник
Подгруппа «Каркасс»
9. Дмитрий Прокопенко – Руководитель подгруппы «Каркасс»
10. Максим Дайнович – Участник
11. Мазаник Саша– Участник
12. Миндибеков Миша – Алкогольный инспектор
13. Бай Андрюша – Участник
14. Георгий (Надир) – Участник
15. Александр Носов – Фотограф
16. Капризка Игорь – Участник
17. Лазовская Татьяна – Фотограф
Поход 77А был посвящен исследованию реки Громоть на предмет пригодности к байдарочным сплавам и приурочен к празднованию Старого Нового года. Из заявленных 18 участников 17 человек добралось до места старта и так же успешно финишировало. К одному участнику неожиданно приехала двоюродная бабушка из Удмуртии.
12 января.
Магазин «Виталюр».
Когда я прибыла к 23.30 в условленное место старта похода, у магазина «Виталюр» уже было нетипично людно для такого времени суток и года. Участники радостно обнимались и наливали за встречу. Через десять минут мы погрузились в теплый микроавтобус и вскоре уже мчали по кольцевой. Забрав по дороге Лешу Сантехника и Максима Дайновича, встали на курс по направлению к Витебску. В автобусе, как водится, выпивали и гомонили. Через полдороги группу сморил сон, и как-то незаметно к 4 утра мы прибыли на место старта пешего похода.
13 января.
Начало похода.
Сонная группа вывалилась в ночь.
Автобус быстро залопнул двери в теплый салон и уехал в темноту, не оставляя шанса на относительно комфортное продолжение ночи. Спросонья копошилась я в своем рюкзаке, выуживая вещи потеплее. В Витебской области было снежно и морозно, чего не скажешь о Минске. Изначально было анонсировано разбиение состава на две подгруппы, и руководитель группы «Каркасс» (непременно с двумя «с», а иногда и «Каракас») – Дима Прокопенко – вскоре увел своих подопечных по лесной дороге. Наша группа, Глазовская, под названием «Костя Минкевич» («Потому что Костя Минкевич – это мой друг, и я его очень люблю», - в представлении автор цитаты не нуждается) особенно не спешила. Глядя на поголовно обутых в резиновые сапоги товарищей я подумала, что сглупила, взяв две пары треккинговых ботинок. Кажется, поход обещался по болотистой местности, но сапоги я все же проигнорировала. Немного помедлив, наша «Костя Минкевич» выдвинулся на маршрут. Времени было, кажется, 4.40.
Поначалу шлось тяжело. Мутило от бессонной ночи, тяжелый рюкзак с непривычки давил на плечи, да еще и фонарик светил слишком тускло, выхватывая лишь пару метров перед ногами.
Темп был задан достаточно быстрый, через некоторое время сделали привал. После привала пошлось чуть бодрее – слегка перекусили, выпили, батарейки в фонарике поменяли.
Антон Мощный то и дело падал в незамерзшие лужи, но при этом не падал духом совершенно и продолжал непринужденно вещать. Сергей Пряник хвалился недавно купленным рыболовецким комбинезоном, то нахваливая его непромокаемые свойства, то сетуя на воздухонепроницаемость. На каждом привале невыносимо хотелось спать, но спать сидя холодно и неудобно, и надо было крепиться. Вскоре дошли до предполагаемого места стапеля. Исток Громоти – место живописное, но идти к нему от проезжей дороги далеко, а байдарки тащить тяжело.
Собственно, так, спустя пару часов после начала похода, основная цель его была достигнута – тропу к истоку мы разведали. Но требовалось также оценить реку на предмет судоходности, поэтому мы двинулись дальше. На небе все никак не светало. По рации получили сведения о том, что первая группа благополучно дошла до места переправы через Громоть и ожидает нас у костра. Это прибавило сил – хотелось уже поскорее присесть у огня и позавтракать.
Переправа.
Наконец рассвело. На поляне гостеприимно горел костер.
С облегчением скинули мы свои рюкзаки. Как будет проходить переправа – вплавь ли, пешком по льду, на плоту или лодке – мне было неизвестно, поэтому на всякий случай с собой я взяла купальник и сменные вещи – от глазовского похода можно было ожидать любого треша. Река в месте переправы была шириною метров в 20, лед был тонок, а потому идею перехода по льду отмели сразу. Послышались звуки ломающегося льда – ребята пробивали путь для переправы на лодке.
Лодка! Лодка стала настоящим спасением. Плавсредство оперативно надули, в нее погрузился Глаз и стал перевозить по одному человеку на противоположный берег. Выглядел он примерно как Дед Мазай – важно и по-отечески принимал он каждого «зайца».
Переправляться на ту сторону реки участники похода не спешили. Противоположный берег издали выглядел неуютно, на нем робко переминались первопроходцы.
У нас же горел костер, велась оживленная дискуссия, щедро травились байки из прошлых походов, приправленные горячительными напитками. Но вот уже и на том берегу задымился очаг, а переправившиеся выглядели сухими и довольными. Глаз призывал в свое судно: «Ну что вы стоите! Садитесь в лодку!»
Переправа заняла не менее двух часов, в течение которых Глаз изрядно подмерз, но крепился всеми доступными средствами. Когда Глаз перевозил меня, он даже провел небольшую экскурсию по этим двадцати метрам Громоти, отметив острые края льдин и мягкие борта лодки. Не обошлось и без незапланированного купания. Каждого участника перед высадкой на берег строго инструктировали: «Держись за сосну!» Однако не все вняли инструкции. Сергей Пряник снова проверил свой комбинезон на водостойкость (по-прежнему не промокает). Миша Миндибеков не разобрался в спешке, где там та сосна и грузно шлепнулся в воду. Миша погрузился в воду с головой. Теперь все его вещи были с ароматом Громоти, а Миша получил временное прозвище Миша-Громоть. Подмерзшего Глаза сменил Дима Прокопенко, и вскоре все участники были успешно переправлены.
Импровизировали обед с ароматными ребрышками и колбасками гриль. У огня подсушивались вкладыши в резиновые сапоги Пряника, Миша держал над огнем свою промокшую красную куртку, от чего та прожглась и вывалила наружу свои синтепоновые недра.
Вскоре сытые и довольные участники засобирались дальше, «Каркасс» отчалил. «Костя Минкевич», как всегда, не спешил.
Марш-бросок
Теперь, в светлое время суток и на сытый желудок шлось совсем хорошо. По дороге сделали привал у озера, затем на пригорке у болота.
Я все ждала, когда же начнется знаменитый глазовский треш. Однако и болото мы успешно обошли, ноги по-прежнему оставались сухими. Продолжало вещать Мощное радио. Антон подкармливал нас конфетами, на привалах крепились. Дошли так до небольшой речки (Громоть ли?), через которую было много поваленных бревен. Тем, кто в сапогах, было по большей части все равно, как ее переходить, я же применила все навыки акробатики и, при помощи мужской части нашей группы успешно перебралась на другую сторону.
Глаз перенес мой рюкзак, с изящностью канатоходца перейдя по стволу дерева.
На противоположной стороне стоял гигантский сухостой борщевика – группа «Каркасс» даже устроила бой на его стволах. Мы же, как уже стало принято, присели передохнуть и подкрепиться.
Получили сообщение по рации, что первая группа успешно заняла лагерь и обустраивается. На пути к лагерю возникло озеро, можно было рискнуть и пойти по его льду, чтобы попасть в лагерь по кратчайшему пути, но мы с Мариной взяли навигацию в свои руки и повели всех в обход – лед не внушал доверия. Вдруг сзади нас растался глухой удар – замерзшая лужа неожиданно налетела на Пряника. В неравной борьбе был сломан нос и разбита губа, но лужа, кажется, не пострадала. Чудом спасшийся Сергей собрался с силами и продолжил наш нелегкий путь.
Лагерь
Редкий случай – на место стоянки мы прибыли засветло. Наверное, все потому, что выходили еще затемно. Все же быть второй группой имеет свои неоспоримые преимущества: в лагере уже был налажен быт, горел костер, а вокруг него быстро выстраивали сидения. Расставили палатки. В этот вечер мы с Мариной, Таней и Антоном были держурными по ужину. Сварили колбаски и макароны, зашло это нехитрое блюдо на «ура» - замерзшая колбаса с хлебом уже всем порядком надоели. У костра, как водится, травили байки, велись задушевные беседы, обсуждались вопросы отечественной медицины. Но утомительный день дал о себе знать – около восьми я направилась в палатку. Ночью было около 12 градусов мороза. Спать было нехолодно, с непривычки много раз просыпалась.
Поднялась около 7 утра – было еще темно. У костра спали люди – три Александра и Жора, не заморачиваясь сильно с ковриками и спальниками. Заботливый Миша укрыл их по утру, от чего богатыри дружно захрапели.
Светало. К костру подтягивались заспанные товарищи. Организовали завтрак из гречки с тушенкой, попили и кофе с чаем. Миша извлек из гермомешка свои штаны, пропитанные водами Громоти. Имели они теперь замысловатую форму и менее всего походили на брюки – замерзли они причудливо.
Начались неспешные сборы, и только к обеду смогли мы выйти из лагеря.
Вчерашний день без особенных приключений усыпил мою бдительность. Кажется, поход и правда станет приятной прогулкой по лесным тропам.
Теперь, выспавшаяся, я рвалась вперед, рядом со мной бодро шел Антон, попутно вещая и агитируя за стокилометровый пеший марафон. Остальная группа немного растянулась, а Пряник просил сбавить темп – все же водонепроницаемый комбинезон по-прежнему не пропускал воздух, не считая подпаленных вечером штанин.
Болото
Смеркалось. По треку было видно, что нам предстоит переходить через болото. От первой группы получили сообщение, что они ждут нас в условленном месте, а болото им удалось обойти. Но идти в обход – это все же не по-глазовски. «Все идем за мной!» – скомандовал Глаз, с хрустом проваливаясь по колено. Перед нами было подмерзшее болото, поросшее высокой сухой травой.
Леша Сантехник, было, предложил идти в обход – в руках у него тоже был навигатор. Но Предводитель уже был на середине болота и никого не слушал. Как огромный ледокол, грузно ступал он по болоту, проваливаясь по бедра. «Ну вот оно, началось!» – подумалось мне. С этими мыслями я тоже провалилась по колено, и в ботинки начала поступать зловонная жижа, на удивление оказавшаяся не такой ледяной – все же процессы гниения оставляют болото вполне теплым. Болотная тишина и девственность льда были попраны нами в два счета. Отовсюду было слышно, как трещит тонкая корка льда, чавкает вода и шуршит осока. Все это обильно сдабривалось нецензурными высказываниями и нервозными шуточками.
Самое трудное было, провалившись, выбраться на какую-нибудь кочку и не провалиться вновь. Выбрались из болота в сумрак болотистого леса.
Присели передохнуть. Кто-то выливал из сапог зловонную водицу, Глаз же смотрел на это непонимающе: «Переодеваться будем уже перед автобусом, чтобы салон не запачкать!». Мокрые ноги его, кажется, совершенно не волновали.
По рации заботливо справшивали, скоро ли мы придем на место промежуточной встречи.
– Глаз завел группу в болото, скоро будем, – отрапортовал Глаз.
Финиш
В скорости мы и правда увидели наших. Они сидели на месте вырубки и уже, конечно, развели костер.
Теперь можно было переодеться в сухое (у кого было). Связались с водителем автобуса – тот только выехал из Минска, а значит времени у нас еще часа четыре, чтобы выбраться из этой глуши.
По треку неподалеку значилась деревня. На месте деревни не было ни одной постройки, что сбило нас с толку. Заплутали. А потом начались завалы. То и дело мы перепрыгивали через кучи поваленных деревьев и продирались через лесные чащи. Глаз сетовал на спадающие штаны. В сердцах выбросил бестолковый теперь ремень – потерял от него пряжку.
Пройдя еще бесчисленное количество завалов наконец оказались на дороге. Теперь я получала истинное удовольствие: хрустел под ногами снег и искрился в свете фонарика, вокруг стояло безмолвие, и свежий морозный воздух щекотал ноздри. Усталость была во всем теле, на плечи давил потяжелевший от мокрых ботинок рюкзак, но был в этом какой-то неуловимый кайф – идти ночью по мерзлой лесной дороге в богом забытом уголке страны в 400 км от Минска.
Нашлась глазова пряжка от ремня – теперь уже совсем бесполезная (ремень-то в сердцах выкинул). Выкинул и пряжку. Наконец дошли до финиша.
Группа «Каркасс» уже по традиции грелась вокруг костра, расположившись у дороги. Подаставали у кого что осталось из еды – довольно скудно. И тут Марина посетовала, что всякий раз Глаз наказывает брать ей в поход банку варенья, но никогда до варенья дело не доходит. У Александра Носова нашлась резная деревянная ложка, у кого-то нашелся и черный хлеб. И это было самое вкусное варенье в моей жизни. Густое, сладкое, оно склеивало пальцы и вязло на зубах. Марина, ты носила его два дня не зря!
Ждать пришлось недолго. Уже через двадцать минут возле нас стоял теплый комфортабельный автобус – чудеса логистики были проявлены руководителем похода и в этот раз (говорят, приходилось ждать трансфера на месте финиша и по четыре часа). Общий итог похода – 31 пеший километр, сломанный нос Пряника и, кажется, это была последняя вылазка Мишиной куртки дальше гаража. Река Громоть была признана судоходной по весенним паводкам.
Как сказал Глаз – впечатления нужно заслужить. Нужно идти, испытывая неудобства и даже порою муки. И только в конце ты получишь удовольствие от пройденного пути. Кажется, нам это удалось. Как, впрочем, и всегда...
Искренне Ваша,
Таня-Белка.
