Это было 29 января 2002 года. Поход назывался Карельский Перешеек. Мы вдвоем с Дедом отдыхали на Ладожском озере. Лед озера был очень не надежный. Мы двигались между островами-шхерами и тем утром вышли из залива, чтобы обогнуть острые скальные мысы. Обогнуть их можно было только через открытую Ладогу. Накануне несколько дней были хорошие морозы, поэтому у нас были шансы на успех. То есть мы рассчитывали на то, что образовался лед, и по нему можно уже пройти.
Раньше мы брали с собой много лишнего, даже под конец похода рюкзаки оставались тяжелыми. Мы до всего доходили сами, некому было нас учить. А на снаряжение денег просто не было (поскольку мы тогда были студентами).
Тяжелые рюкзаки везли на широких лыжах по льду.
Лед был ровный, местами заторосован, но не сильно.
Залив Холинселькя ширился. Остались позади многочисленные острова, а Пеллотсари Издали выглядел, как еж.
Узкие ели торчали из снега, словно иголки. А форму этот скальной остров имел очень выпуклую, был почти круглым.
Приближался первый мыс полуострова Хунукка. Закончился залив. Темнеет в это время года рано. Уже был почти вечер. Погода облачная и почти безветренная. Мы дошли до границы разных льдов.
Граница в виде извилистой кромки была очень четкой. Более старый и более толстый лед залива переходил в только что образовавшийся лед открытой Ладоги. Этот молодой лед, естественно, простирался недалеко, но для взора сливался с небом. Он был такой гладкий и прозрачный, словно зеркало. К тому же в морозном воздухе конденсировался в кристаллы снег и осел на это гладкое зеркало, что пушок. А вера не было.
Нам пришлось идти по этому льду, чтобы обогнуть мыс. Тормозов у нас тогда не хватало. Он потрескивал. От этого по коже пробегали мурашки, хотелось не идти, а ползти. Слева были неприветливые скальные утесы, справа необозримая Ладога, которая вечером казалась какой то сиренево-чернильной и особенно мрачной. Через разрыв облачности неожиданно прорвался луч. Это даже запечатлено фотоаппаратом-мыльницей.
Этот луч был совершенно один, причем такой четкий и узкий. Он, словно перст, что-то указывал нам в какую то точку, туда, где небо сливалось с Ладогой. Только мы там ничего особенного не могли разглядеть. Минут через пять луч погас. Стало еще более мрачно и жутко.
Я такого больше никогда не слыхал, и не знаю что это за явление. Как будто из подо льда, страшного, черного из-за прозрачности, гладкого как зеркало, через трещины выходит воздух, или что то другое порождает этот звук, может сам процесс кристаллизации и замерзания воды сопровождается таким как бы потрескиванием. Но этот звук, хоть и негромкий, исходит как бы ото всюду и напоминает журавлиный крик. Идешь, будто по воде. И нельзя остановиться, скоро начнет темнеть. И нельзя остановиться, стоять еще страшнее. И будто из потустороннего мира доносится приглушенный и не прекращающийся журавлиный крик.